Джулио Мазарини — фото, биография, личная жизнь, причина смерти, кардинал

Биография

Джулио Мазарини был первым министром французского короля Людовика XIII, стал преемником красного кардинала Армана Жана дю Плесси де Ришелье. Государственный деятель прославился как единомышленник Анны Австрийской и укротитель дворянской фронды во главе с принцем де Конде.

Детство и юность

Джулио Раймондо Мазарини родился в июле 1602 года в семье купца и землевладельца, носителя дворянских корней. Благодаря положению предков и близости с правителем Неаполя будущее мальчика определилось и устроилось с первых дней.

Отец Пьетро Мазарини был камергером Филиппо Колонны, а мать, аристократка из Рима, принадлежала к обществу благородных дам. Женщина воспитывала детей — двух мальчиков и четырех девочек, которые, судя по архивным записям, развивались не по годам.

Портрет Джулио Мазарини

Джулио, являвшийся старшим сыном, в 7-летнем возрасте пошел в школу, но не присоединился к ордену иезуитов, несмотря на старания учителей. На занятиях по астрономии он сделал доклад о комете Галлея, предоставив теорию, озадачившую десятки услышавших его людей.

Помимо науки, Мазарини увлекался театральным искусством, играл роль Святого Игнатия де Лойолы в одной из религиозных пьес. Однако тематика произведения не тронула практичное сознание юноши, он испытывал к процессу исключительно творческий интерес.

В молодости, находясь в учебном заведении без попечения родителей, Джулио пристрастился к азартным играм и довольно часто был в должниках. Отец, проведавший о проблеме, забрал наследника из Рима, и некоторое время он вращался в провинциальных дворянских кругах.

В начале 1622 года Мазарини стал спутником и компаньоном Джироломо Коллоны — продолжателя рода неаполитанского главы. Он отправился в Университет Комплутенсе, расположенный в Мадриде, где была возможность развлекаться, не боясь последствий злой молвы.

Днем Джулио изучал историю и право, по вечерам он играл в карты в тавернах и местных кабаках. Каким-то чудом отец проведал об образе жизни старшего сына и понял, что надежды на будущее вот-вот потерпят неизбежный крах.

По приказу строгого родителя Джулио вернулся на родину и вплотную занялся юриспруденцией, чтобы впоследствии практиковать. В середине 1628 года он вступил в армию князя Палестрины, но из-за недостатка знаний и опыта ему нигде не пришлось воевать.

Личная жизнь

В молодости Мазарини чуть не женился на дочери мадридского нотариуса, совершить легкомысленный поступок заставили карточные долги. Родители, узнавшие о ситуации из письма компаньона сына, отвели беду, пока новость не разнесли злые языки.

Став видным политическим деятелем, Джулио занимался делами близких, старался устроить будущее многочисленных братьев и сестер. Статус кардинала католической церкви поставил крест на личной жизни, и первый министр без сожаления принял печальный приговор.

Младшие члены семьи Мазарини стали придворными мужчинами и дамами, герцог де Невер и Лаура Манчини являлись любовниками королевских особ. Анна Мария Мартиноцци вышла замуж за принца де Конти, который прославился как участник фронды, покровитель искусств и филантроп.

Правление

Политическая карьера итальянца началась с должности папского дипломата, впервые общество о нем узнало в 1630 году. Джулио поручили переговоры с претендентами на мантуанское наследство, и он стал человеком, предотвратившим Франко-испанскую войну.

Мазарини удалось заслужить доверие прославленных европейских деятелей — кардиналов Франческо Барберини Старшего и Армана Жана дю Плесси де Ришелье. Опытные мужчины рассмотрели потенциал в молодом коллеге, и вскоре он стал обладателем роли в сложной политической игре.

Бывший картежник получил сан каноника и почетную должность, что позволило обогатиться налогами с ряда провинциальных монастырей. Он стал папским легатом в Париже в середине 1630-х и начал свободно распоряжаться судьбами сотен гражданских людей.

Опубликовано Любовью Суходолей Пятница, 3 апреля 2020 г.

Джулио Мазарини и Анна Австрийская

Ришелье перед смертью попросил монарха позаботиться о судьбе Мазарини, в итоге священник из Италии вошел в высший королевский совет. Мужчина с элегантными манерами завоевал доверие Анны Австрийской и оставался ее другом на протяжении долгих лет.

В годы единоличного правления жены Людовика XIII Джулио стал первым министром и фактическим повелителем страны. Знать во главе с герцогом де Бофором организовала «заговор высокомерных», решив, что безродные политики французскому государству не нужны.

Фаворит королевы Анны сумел сохранить высокое положение. Справившись с оппозицией, он стал в Париже государственной фигурой номер один. Благодаря таланту во внешней политике Франция побеждала Испанию в Тридцатилетней войне, вспыхнувшей из-за религиозных причин.

Мазарини стал одним из создателей исторического документа, благодаря его усилиям был заключен так называемый Вестфальский мир. Он провел общественные и экономические реформы, коснувшиеся бедных слоев населения, используя опыт предшественника как единственно верный ориентир.

Повышение налоговой ренты вызвало недовольство французов, против кардинала выступила Фронда, состоявшая из ремесленников и купцов. К тому же у Мазарини возобновился конфликт с парижской знатью, обострившийся до предела в конце 1640-х годов.

Напряженная обстановка заставила Джулио отказаться от оформления абсолютизма и направить усилия на воспитание подраставшего сына короля. Кардинал и Анна Австрийская заключили соглашение с противниками, и впоследствии выяснилось, что такое решение было принято ими не зря.

Кардинал Ришелье и кардинал Мазарини

Союз с бывшими фрондерами помог подавить беспорядки и отправить в темницу Венсенского замка пэра Франции принца де Конде. Однако представители аристократии воспротивились такому решению, и Мазарини удалился в Германию, не имея возможности держать их в узде.

Когда будущий Людовик XIV достиг совершеннолетнего возраста, кардинал триумфально возвратился в освобожденный от восставших Париж. Овации, которые устроило уставшее от конфликта население, показали, что Мазарини не утратил былой престиж.

Смерть

В конце жизни Мазарини решил стать обычным священником — сославшись на состояние здоровья, он отошел от государственных дел. Из-за обострившейся подагры и проблем с пищеварением мужчина утратил былую энергию, осунулся и похудел.

Перед смертью по причине болезней кардинал составил завещание, согласно которому первым министром должен был стать Жан-Батист Кольбер. Джулио дал письменные советы королю Людовику XIV, касавшиеся государственных, культурных и общественных сфер.

В марте 1661 года Мазарини был с почестями похоронен в здании Института Франции неподалеку от Луврского дворца. Гробница, расположенная в мраморном зале с портретами деятелей прошлого, стала данью уважения сыну землевладельца и купца.

Джулио Мазарини в искусстве

Биография французского кардинала нашла отражение в искусстве, он стал героем литературных произведений, художественных и документальных картин. В «Железной маске» по роману Александра Дюма – старшего Джулио показан как мудрый правитель, доживший до глубоких седин.

Фильм «Возвращение мушкетеров, или Сокровища кардинала Мазарини» сняли российские кинематографисты в начале 1990-х годов. Спустя десятилетие вышла лента «Кардинал Мазарини. Опасные игры», заинтересовавшая представителей неравнодушных к истории кругов.

МАЗАРИНИ, ДЖУЛИО | Энциклопедия Кругосвет

МАЗАРИНИ, ДЖУЛИО (Mazarin, Jules) (1602–1661). Французский политический деятель, кардинал.

Родился 14 июля 1602 в городке Печина в области Абруцци (Италия). Дворянский род Мазарини служил могущественному князю Колонна.

Молодой Джулио по рекомендации князя поступил на службу в папскую курию, где проявил себя способным дипломатом. В 1630 был послан во Францию, познакомился с Ришелье и фактически стал его агентом в Италии. С 1635 – папский посол в Риме. По протекции Ришелье стал кардиналом в 1636. После смерти «Серого кардинала» отца Жозефа (1638) Мазарини становится самым близким сотрудником фактического властелина Франции. По предсмертной просьбе кардинала Ришелье, король Людовик XIII назначил Мазарини членом королевского совета, состоявшего из трех человек (1642). В 1643 умер король. Регентшей была объявлена королева Анна. Все знали о долголетней вражде между королевой и Ришелье. Двор был уверен в падении его клеврета. Но умевший быть обаятельным итальянец сумел покорить сердце гордой королевы. Принцы крови и титулованная знать возненавидели «безродного фаворита». Но первые пять лет его правления принесли Франции успехи во внешней политике. Французская армия одержала ряд побед над испанцами в Тридцатилетней войне. Мазарини был одним из создателей договора между участниками войны (Вестфальский мир). Он проводил политику Ришелье: увеличивал централизованную ренту за счет повышения налогов.

Но в 1648 во Франции началась гражданская война (Фронда). Против Мазарини выступили купцы, ремесленники, страдавшие от налогов, и знать, пытавшаяся восстановить прежние феодальные привилегии, уничтоженные Ришелье. Смута втянула в свою орбиту и крестьян, которые нападали на дворянские имения. Летом 1648 борьба между Мазарини и представителями знати, парижским парламентом, купцами и ремесленниками обострилось до предела. В августе все улицы Парижа были перекрыты баррикадами. Поговаривали о штурме Лувра. Королева с детьми и Мазарини тайком покинули город и удалились в загородный дворец Рюэль. Разнородность интересов участников Фронды позволили кардиналу путем определенных уступок добиться мира. Однако мир оказался хрупким. Первый принц крови, один из признанных полководцев Луи Конде возглавил Фронду.

Противники Мазарини соревновались в сочинении против него эпиграмм и памфлетов – так называемых «мазаринад».

Арест Конде вызвал всеобщее возмущение, принцы и парламент вновь объединились. Постановлением парламента Мазарини был изгнан из страны, он обосновался в Кельне. Но, находясь в изгнании, он постоянно переписывался с королевой, и быстро взрослевший король Людовик XIV находился под его влиянием. Говорили, что Мазарини так же руководил делами из Кельна, как из Лувра. Он не без успеха усиливал раздоры между главарями фронды принцев. 21 октября молодой король торжественно въехал в Париж, это событие считается концом Фронды. В 1653 Мазарини возвратился в Париж и до своей кончины занимал пост первого министра.

Мазарини – герой многих мемуаров своих современников. Он обычно рисуется человеком хитрым и циничным, но талантливым и образованным. Франсуа де Ларошфуко писал о нем: «Ум его был обширен трудолюбив, исполнен коварства, характер гибок». Людовик XIV, один из самых властных монархов в истории, при жизни Мазарини был номинальным королем, хотя достиг совершеннолетия. Мазарини был известен как меценат и библиофил. Его собрание книг положило начало созданию национальной библиотеки. Он пригласил в Париж оперную труппу из Италии. Он иногда проявлял несвойственную своему времени терпимость, восхищался Письмами провинциала Паскаля.

Умирая, Мазарини (скончался 8 марта 1661 в Венсене) рекомендовал Людовику XIV назначить первым министром Кольбера.

Мазарини знаком миллионам читателям по роману А.Дюма

Двадцать лет спустя. Хотя образ Мазарини в романе весьма близок к действительности, Дюма придал Мазарини некие буффонадные черты, сочинив эпизод о его похищении.

Анатолий Каплан

Проверь себя!
Ответь на вопросы викторины «Эпоха Возрождения»

Кто автор росписи алтарной стены Сикстинской капеллы в Ватикане?

кардинал-мирянин.

Людовик XIV. Личная жизнь «короля-солнце»

Глава 5

Джулио Мазарини: кардинал-мирянин

Вторым по значимости человеком — после Бэкингема — стал для Анны Австрийской кардинал Мазарини. Он помог ей окончательно исцелиться от скорби по блистательному англичанину.

Джулио Мазарини был на год моложе Анны. Он родился 14 июля 1602 года в итальянском городке Пешина в поместье, принадлежавшем семье его матери. Его отцом был сицилийский дворянин Пьетро Мазарини, выгодно устроившийся служить управляющим поместьями и сбором налогов в одно из знатнейших аристократических семейств — Колонна и немало обогатившийся на этой должности. В Риме он познакомился с Гортензией Буффолини, девушкой из знатной и богатой семьи, к тому же еще и красавицей. Впрочем, Пьетро и сам был недурен собой.

Молодые люди были без ума друг от друга, поженились, и вскоре у них родился первенец — Джулио.

Ходили слухи, что отцом мальчика был вовсе не Пьетро, а Филиппо Колонна, якобы питавший к Гортензии — своей крестнице — чувства несколько далекие от отцовских, и поспешивший выдать ее замуж, чтобы скрыть грех. Иначе почему он дал ей богатое приданое? И почему всю жизнь так заботился о Джулио и следил за его карьерой?

Истины, как водится, никто не узнает, но Джулио всю жизнь очень любил и почитал отца, и они были похожи. И внешне. И по характеру.

В семье было семеро детей, — Гортензия родила еще двух сыновей и четырех дочерей, — но Джулио был самым умным и талантливым. Он единственный сделал блистательную карьеру.

«Джулио с юных лет отличался феноменальной памятью, имел серьезный и пытливый ум, удивительно сочетавшийся с непомерной подвижностью и шаловливостью. При этом мальчик внешне походил на ангелочка. Эти качества привлекали к нему всеобщее внимание и любовь. Бесенку с ликом ангела все прощали», — пишет Людмила Ивонина в книге «Мазарини».

Филиппо Колонна, любивший мальчика, поспособствовал тому, чтобы в семь лет он был определен на обучение в иезуитскую Римскую коллегию, где Джулио делал большие успехи. Латынь, теология, риторика, логика, ораторское искусство — ему легко давалось все, перед ним открывалась возможность блестящей духовной карьеры. Тринадцать лет Мазарини учился у иезуитов, по ходу дела получив степень доктора права на юридическом факультете Римского университета. И он сбежал из Рима, как только выдалась возможность.

Потому что терпеть не мог иезуитов.

Потому что ему была отвратительна духовная карьера.

Потому что он хотел интересной жизни и приключений.

Будучи в Испании, — он там учился в университете Алькала, — Мазарини вел образ жизни далекий от благостного. Вместе с друзьями-сокурсниками он проводил вечера в кутежах и попойках, за игрой в карты, и, как говорят, проявлял необычайную ловкость, хотя однажды и проиграл свои шелковые штаны. Он был замечен в связях со знатными дамами, из-за чего произошло немало семейных скандалов. Он участвовал в драках. И вместе с веселой компанией приятелей не гнушался даже грабежами припозднившихся прохожих.

А потом он вступил в ряды папской армии в Испании в качестве простого солдата.

Впрочем, солдатом Мазарини был недолго. Выдающиеся способности и покровительство Филиппо Колонны поспособствовали его быстрому продвижению по карьерной лестнице. Очень быстро Джулио стал капитаном и исполнял в основном обязанности, связанные с дипломатией.

Именно в то время произошло одно удивительное событие, возможно, в какой-то мере определившее его дальнейшую судьбу. В 1624 году Джулио встретился с пармским астрологом, который предсказал, что ему суждено сделать блистательную карьеру во Франции и получить кардинальскую мантию в сорок лет.

Возможно, это только легенда. Но как знать, может быть, именно это предсказание обратило взор Мазарини в сторону Франции? И побудило к правильным действиям?

Тем временем папская армия была распущена ввиду своей бесполезности. Но Джулио уже определился в своем предназначении — его поприщем должна была стать дипломатия. Представлять интересы Рима было делом непростым, по Мазарини справлялся великолепно, он прекрасно разбирался в людях и умел обзаводиться полезными знакомствами, он всегда точно знал, чего от него хотят и что нужно сделать и сказать для того, чтобы добиться успеха. Тридцатилетиях война была в самом разгаре, и его услуги были просто необходимы папскому престолу.

Вот что писал венецианский посланник граф Сагредо о Мазарини еще в 1630 году: «Ясновельможный синьор Джулио Мазарини обладает приятной наружностью и хорошо сложен; вежлив, ловок, бесстрастен, неутомим, сметлив, прозорлив, скрытен, умеет молчать, точно так же, как и говорить красно и убедительно; не теряется ни при каких обстоятельствах. Одним словом, он одарен всеми качествами, необходимыми искусному дипломату; первый его дебют на этом поприще обличает мастера своего дела; на светской сцене он, конечно, займет одну из первых ролей. Судя по его здоровой комплекции, он, если не ошибаюсь, еще долго будет пользоваться готовящимися ему почестями, путь к которым затруднен ограниченным его состоянием».

Первая встреча Мазарини с кардиналом Ришелье произошла 29 января 1630 года в Лионе. У Джулио была непростая задача: урегулировать конфликт между французами и испанцами.

Ришелье был крайне не расположен к Мазарини, считал, что тот прибыл с целью шпионить. Но в ходе беседы предубеждение постепенно рассеялось. «Вежливая и ненавязчивая манера Джулио, его готовность слушать собеседника и воспринимать стиль беседы покорили Ришелье», — пишет Людмила Ивонина. Позже он так охарактеризует Мазарини в «Мемуарах»: «Мой инстинкт подсказал мне, что передо мной гений». Вот даже так!

Успехи Мазарини в дипломатии весьма впечатлили папу, но чтобы продолжать карьеру, Джулио было необходимо принять духовный сан. Он сомневался долго, но все же решился. Перспективы были уж больно заманчивы.

Впервые Мазарини посетил Францию в январе 1631 года и пробыл там всего три месяца. В следующий раз он приехал в апреле 1632 года. И тогда был представлен Анне Австрийской. Джулио был в Париже всего шесть недель и встречался с королевой лишь раз, но этого оказалось достаточно, чтобы между ними проскочила искра взаимной симпатии.

Когда Мазарини прибыл ко двору, Ришелье, со свойственной ему язвительной дерзостью, сказал, представляя Мазарини королеве: «Ваше Величество, я уверен, что этот человек понравится Вам: он так похож на герцога Бэкингема!»

Изящный брюнет Мазарини не был похож на рослого, рыжеволосого, синеглазого Бэкингема.

Но Анне Австрийской он действительно понравился.

Конечно, никакой любви с первого взгляда не было. Папский посланник был хорош собой, почтителен и красноречив. Он был умным и интересным собеседником. Но и только… Анна вряд ли даже заметила последовавший вскоре отъезд красивого и обходительного итальянца.

В следующий раз Мазарини прибыл в Париж 26 ноября 1634 года в качестве чрезвычайного нунция папы римского. И был им достаточно долго — до 1636 года. После чего был снова отозван в Рим.

И только в конце 1639 года он окончательно вернулся во Францию, по личному приглашению Людовика XIII. А на самом деле, конечно, — Ришелье. После смерти его друга и советника, отца Жозефа, Ришелье нуждался в человеке, который смог бы его заменить, и не видел кандидатуры более достойной, чем Джулио Мазарини.

Тогда же Ришелье подал прошение в Рим о присвоении Мазарини кардинальского сана. Папа долго не мог принять решение, прекрасно зная, насколько Джулио далек от желания посвятить себя церкви, — и все же в 1641 году, он соблаговолил оказать ему эту милость.

«Когда Джулио узнал о своем новом статусе, он медленно опустился на землю и произнес следующую фразу: «Теперь я богат!» Воистину для многих это было ярчайшим подтверждением жадности Мазарини, — пишет Людмила Ивонина. — Но учтем, что целых два года ему пришлось влачить худшее в финансовом отношении после Рима существование. Он даже заметно похудел за это время, но скорее из-за постоянно снедаемого его душу беспокойства о своем положении и своей карьере во Франции, нежели из-за недостатка в яствах. Вообще же, плотно покушать Джулио всегда любил. Пока, разумеется, позволяло здоровье…

И еще — мало кто знал, что параллельно Джулио получил грамоту о получении подданства, согласно французским законам дававшую иностранцу право владеть, приобретать и даже передавать по наследству имущество и доходы во Франции, в том числе бенефиции духовных лиц».

Стоит также упомянуть, что, даже получив кардинальский сан, Мазарини настоящим священником не был. До 1917 года в католической церкви существовал так называемый чип «кардинал-дьякон». Носившие его не могли, в отличие от кардиналов-священников или кардиналов-епископов, совершать таинства и не давали обета безбрачия. Это обстоятельство даст возможность Джулио спустя некоторое время обвенчаться с Анной Австрийской.

Мазарини вполне подтвердил высокое о себе мнение всесильного первого министра Франции. Более того, — он подтвердил свои намерения трудиться на благо страны, которая не была его родиной, но которая дарила ему такие радужные перспективы. Никто не бескорыстен. Глупо ждать альтруизма от человека, наделенного амбициями. Но Мазарини был готов продолжать политику Ришелье — это было главным. И он мог это сделать — это было не менее важно. Ришелье признавал, что его протеже более тонкий и умелый дипломат, нежели он сам. И незадолго до смерти он объявил Мазарини своим преемником.

«У Вашего Величества есть кардинал Мазарини, — сказал он Людовику XIII, — я верю в его способности на службе королю».

Людовик не воспротивился этой рекомендации и уже в день смерти своего первого министра вызвал к себе Мазарини и объявил, что назначает его главой Королевского совета.

В провинции и парламенты городов было отправлено уведомление, в котором говорилось: «Богу угодно было призвать к себе кардинала де Ришелье. Я принял решение сохранять и поддерживать все установления его министерства, продолжать все проекты, выработанные при его участии, как во внешних, так и во внутренних делах, не внося в них никаких изменений. Я сохранил в моем совете тех же людей, которые мне там уже служили, и призвал к себе на службу кардинала Мазарини, в способностях и верности которого я имел возможность убедиться…»

Джулио всеми силами старался прижиться при французском дворе. Он заводил друзей, он был обходителен и мил — проявляя в полной мере свои великолепные дипломатические способности. Он часто навещал королеву и своего крестника дофина, постепенно приучив их к своему постоянному присутствию. И в отличие от отца, которого маленький Луи боялся, к Мазарини он испытывал самую крепкую привязанность.

Джулио был галантным и услужливым кавалером. Он постоянно заверял Анну в своей любви и преданности, и это ей очень нравилось. Она чувствовала себя красивой и желанной. Она была очарована им. И очень скоро уже не могла представить себе жизни, если его не будет рядом.

Никто не знает наверняка, когда Анна Австрийская и Джулио Мазарини стали любовниками. Некоторые историки предполагают, что это случилось в 1640 или 1641 году. Другие — что только после смерти Людовика XIII, и тогда же Мазарини и Анна якобы вступили в тайный брак. Об этом есть сведения в мемуарах многих приближенных ко двору лиц.

А вот в мемуарах д’Артаньяна, к примеру, написано, что между ними не было ничего, кроме дружбы. И вообще, что Мазарини руководствовался лишь корыстными интересами: «…не было ничего такого, на что бы он не пошел, лишь бы завоевать расположение особ, близких к королеве, он даже притворился влюбленным в одну из ее камеристок по имени Бове… находившуюся в самых лучших отношениях с ней. Бове, настолько любившая всякую лесть… сделала подле своей государыни все, что он хотел. Она молила ее не только устранить Шавиньи, но еще и содержать в секрете все обещания, данные ей кардиналом Мазарини».

«Джулио действительно одно время притворялся влюбленным в хорошенькую и распутную Бове, — пишет Людмила Ивонина, — но только чтобы возбудить ревность Анны и заставить ее простить ему все то, что, по его мнению, могло ей не понравиться. Несомненно, Мазарини и королева уже давно любили друг друга, независимо от того, когда они реально вступили в любовную связь. Дневников, где бы Джулио описывал свои чувства к Анне, он не оставил. Сохранилась только его переписка. В письме герцогу Пармскому в декабре 1642 года Мазарини бросает такую фразу: «Сейчас я летаю, как на крыльях. И виновата в этом прекраснейшая из женщин»».

Анне хватило мужества бороться за любимого человека. Исторический факт: она добилась для Мазарини возможности жить рядом с ней и входить в любой момент в ее покои. Многие современники и историки считают фактом так же и то, что Анна и Мазарини были обвенчаны. Ги Бретон, конечно, прежде всего собиратель сплетен, однако сплетни он собирает из прижизненных мемуаров, так что на него вполне достойно сослаться, когда он разбирает доказательства супружества королевы и «светского» кардинала.

«Проявив изумительную отвагу, она заявила 19 ноября в присутствии всех членов совета, что ввиду недомогания господина кардинала, ввиду того, что ему тяжело каждый день проходить через сад, дабы попасть в Пале-Рояль, и учитывая, что ежечасно происходят события, о которых ему следует докладывать, она считает необходимым предоставить ему апартаменты в Пале-Рояле, дабы иметь возможность должным образом обсуждать означенные дела».

«Решение королевы, — писал тем же вечером Годен, — было одобрено под рукоплескания господ министров».

Министры имели полное право аплодировать, ибо на сей раз влюбленные соединились под одной крышей. Кардиналу отвели покои «во дворе, который выходит на улицу Бонзанфан»; отныне счастливому любовнику, чтобы попасть к королеве, нужно было лишь подняться по потайной лестнице, которая еще существовала во времена принцессы Пфальцской: та уверяет, что он проходил здесь каждую ночь.

Необыкновенная отвага со стороны женщины, которая еще два месяца назад краснела при одном упоминании Мазарини и стремилась всеми средствами — вплоть до самых экстравагантных — скрыть свою связь с ним, настолько удивила публику, что вскоре в городе стали шептаться, что любовники вступили в тайный брак. Так впервые было высказано предположение, над разгадкой которого будут биться многие поколения историков. Прежде чем мы в свою очередь займемся им, предоставим слово современникам.

Автор «Гражданского прошения», вышедшего в свет в 1649 году, пишет, например, о королеве и кардинале следующее: «Если правда, что они тайно поженились и что отец Венсан утвердил брачный контракт, они вправе делать то, что все видят, и много больше того, что всем известно».

Автор брошюры «Следствие умолчания на кончике пальца», также появившейся в 1649 году, вторит предыдущему: «К чему порицать королеву за любовь к кардиналу? Это ее обязанность, если правду говорят, что они поженились и что отец Венсан утвердил их брак, полностью его одобрив».

Другие высказываются на сей счет куда более определенно.

Так, аббат Лединьяна, каноник Алеса и доктор теологических паук Марк Антуан Деруа не подвергают никакому сомнению вероятность брачного союза. В весьма любопытном сочинении, вышедшем в свет в 1659 году под заглавием «Героическая муза, или Изображение достопамятных деяний его преосвященства с присовокуплением некоторых размышлений на различные темы», он выводит Мазарини в качестве тайного мужа Анны Австрийской.

И уж совсем категорична принцесса Пфальцская. В своих «Мемуарах» она без тени колебаний утверждает: «Королева-мать, вдова Людовика XIII, не только была любовницей кардинала Мазарини, но и вступила с ним в брак; он не был священником и не давал обета безбрачия, а потому ничто не мешало ему жениться. В Пале-Рояле до сих пор можно видеть потайную лестницу, по которой он каждый вечер отправлялся в покои королевы. Об этом тайном браке знала старуха Бове, главная камеристка регентши, и королеве приходилось сносить все прихоти своей наперсницы».

Уже этих свидетельств достаточно, чтобы предположение превратилось в уверенность. Но самое убедительное доказательство исходит от самого Мазарини. 27 октября 1651 года кардинал, находившийся тогда в изгнании, отправил королеве письмо, составленное шифрованным языком. Текст, который мы приведем, служит весомым подтверждением слов принцессы Пфальцской.

««Уверен, что даже если все люди из вашего окружения, и среди них те, кто более всего обязан морю (имеется в виду Анна. — Прим, автора), изменят ему и соединятся, дабы настроить против него, они ничего не добьются, потому что они связаны узами, в отношении кош мы оба мыслим согласно, полагая, что не грозит им ни время, ни злокозненные усилия, от кого бы они ни исходили…

…Я видел послание Серафима к Н (имеется в виду Мазарини.  — Прим, автора), чьи заключительные слова дают усладу, больше которой и вообразить ничего нельзя; ибо он (вместо «она», так как Серафим мужского рода) пишет, что даже на смертном одре последней его мыслью будет) (любовь к Мазарини). Вы не представляете, как это запечатлелось в уме Н, в какое волнение привело его. Должно быть, сам Господь внушил Серафиму эти слова: ибо в том состоянии, в каком был Н, его необходимо было утешить всеми средствами. Ему нужно сострадать, ибо малышу трудно перенести, что он находится в браке и одновременно в разлуке (Мазарини в письмах часто называл себя «cet enfant» — «этот ребенок». — Прим, автора) и что браку его продолжают чинить препятствия. Будем надеяться, что он скоро обретет то, чем больше всего дорожит.

Итак, Мазарини и Анна Австрийская, судя по всему, состояли в тайном браке. Впрочем, дополнительным подтверждением может служить поведение священнослужителей и монахинь.

Анна Австрийская отличалась набожностью и регулярно навещала монастырь в Валь-де-Грас. Однако, по словам Жюля Луазлера, «совершенно немыслимо представить, чтобы святые сестры так долго терпели связь, о которой не могли не знать и которую, конечно, сочли бы преступной».

Следовательно, в силу того, что с королевой не порывал будущий святой Венсан де Поль и что сама она продолжала с должным благочестием исполнять все предписанные обряды, есть все основания полагать, что сожительство двух прославленных любовников «было введено в надлежащие рамки».

Остается выяснить, отчего союз этот пребывал под покровам тайны, хотя оглашение его пресекло бы все пересуды, оскорбительные для репутации королевы. Ибо никаких формальных препятствий не существовало: Мазарини был светским кардиналом и не давал обета безбрачия. Граф де Сен-Олер вкладывает в уста сторонников брака аргумент, не лишенный оснований: «Сохранение тайны преследовало политические цели: избежать в сто раз худшего скандала, ибо к любовной связи парод отнесся бы гораздо снисходительней, нежели к замужеству королевы; избежать толков, которые привели бы публику в еще большую ярость, что нерушимость брачных уз означает несменяемость министра…»

Итак?

Видимо, можно почти навертка утверждать, что королева, обращаясь к Мазарини, имела полное право называть его Жюль, супруг мой или же монсеньер…»

Ги Бретон «От Великого Конде до «короля-солнце»

Во время Фронды распространялись памфлеты, из которых следовало, что отцом малолетнего Людовика XIV является вовсе не король, а кардинал Мазарини. Распространяли памфлеты, разумеется, сторонники Конде.

Но кто бы ни был отцом будущего короля Франции — Мазарини здесь в любом случае ни при чем.

С 1636 по 1639 год он не покидал Рим.

А «король-солнце» с появился на свет в сентябре 1638 года.

Ришелье и Мазарини. «Первого ненавидели, над вторым смеялись, но оба они…» Продолжите) | Ева Наду

Ришелье и Мазарини — два кардинала, два французских министра, правящих Францией каждый в течение длительного времени. Они — еще одно свидетельство недавно мною озвученного: «При воссоздании прошлого верить можно только финансовым документам. И то с оглядкой».))

Так вот давайте вспомним Ришелье и Мазарини.

Поговорим сначала о сложившихся образах, о том, какими представляются они обывателю. Что первое приходит на ум обычному читателю-зрителю, когда они слышат эти имена?

Ришелье — умный, проницательный, опасный. Неуязвимый. Он – Всевидящее Око. Не вздохнуть французу, пока Ришелье у власти. Помните, да?

«У нас в стране на каждый лье

По сто шпионов Ришелье.

Мигнет француз — известно кардиналу…»

И его боятся и друзья, и враги.

А Мазарини? — что Мазарини!

Мазарини — маленький, пронырливый, несуразный, нелепый. «Ненавистный итальяшка», добившийся власти хитростью и сохранявший ее способом, недостойным не только кардинала, но и мужчины вообще. Всю жизнь Мазарини преодолевал антипатию, которую испытывали французы к «чужаку».

Что вы вспомните первым, когда вас спросят о Мазарини? Вот это:

Ля Шене: «Французы не идиоты, сир!.. Простите, монсеньор».

Мазарини: «Ничего. Я не обижаюсь»?

А между тем, оба образа, так прижившиеся в народе, неверны, потому что необъективны, опираются на слухи… да что там – на слухи! Просто на клевету.

И если обманываться на их, Ришелье и Мазарини, счет простительно тогдашним их современникам, то нам, живущим теперь, когда вся информация у нас есть – копни только! — неловко как-то))

Вот что писал об этом историк и писатель Франсуа Блюш:

«Открытие Мазарини кардиналом Ришелье осталось бы одной из самых курьезных тайн нашей истории, истории Франции, если бы мы придерживались упрощенного портрета одноликого Ришелье, резкого и упрямого. На самом деле он был способен предаваться мечтам (политическим, экономическим, мореходным и колониальным), умел писать стихи (даже если его причудливые любовные трагедии далеки от совершенства) и при всем этом был больше похож на Мазарини, чем можно было судить по внешним признакам. Широта его взглядов, присущие ему достоинства и недостатки, дополняющие друг друга и противоречащие друг другу, его скрытая, но глубокая интуиция объясняют, как министр Людовика XIII увидел гениальность того, кто ему будет наследовать.

И наоборот, всем известный трафаретный образ Мазарини слишком скрывает от нас то, что он имел общего с Ришелье. Не говоря уже о шутовских сценках из «Двадцати лет спустя» и «Виконта де Бражелона», где Дюма соперничает с авторами памфлетов на Мазарини, сегодня достоверно известно, что Рец, обманув легковерное потомство, причинил своими писаниями такое же зло Мазарини, какое причинит герцог де Сен-Симон Людовику XIV. А если провести аналогию между обоими министрами, их политической ориентацией, лояльностью, патриотизмом (да-да, слово подходит даже иммигранту Мазарини!), видно сходство одного и другого. Это сходство обнаружили и изобличили противники кардинала еще в сентябре 1643 года. Сатирическое рондо «Перевоплотившийся Ришелье» начиналось так:

«Не умер он, а лишь помолодел,

Наш кардинал, кого весь мир презрел».

«Без Ришелье не было бы Мазарини, но без Мазарини не было бы Короля-Солнца и Великого века», написала в одном их своих трудов историк, «специалист по Мазарини», Мадлен Лоран-Портемер (Madeleine Laurain-Portemer)

И это действительно так. Мое «действительно» касается и первой, и второй части цитаты. Но остановимся мы сейчас на первой))

Именно Ришелье открыл Мазарини дорогу к власти. Во всяком случае, сделал ее максимально короткой.

Впрочем, поначалу Ришелье «ставил на другую лошадку». Отец Жозеф. Серый кардинал. Упоминание о нем есть у Дюма, так что имя его вы точно читали-слышали: Жозеф дю Трамбле, самый замечательный дипломат своего времени, искусный, знающий, верный.

Он был необычайно энергичен, умело чередовал политику «кнута и пряника». И Ришелье полагал сделать именно его своим преемником. Имя Жозефа дю Трамбле (на самом деле, Франсуа Леклер дю Трамбле) уже было озвучено в Риме как претендента на пост кардинала, как «кандидата короны». Но «серый кардинал» внезапно скончался. И Ришелье пришлось искать ему замену.

Небольшое отступление…

А вы знаете, почему отца Жозефа называли «серым кардиналом»? Нет, не потому, что он обладая немалыми способностями и властью, управлял «из тени». Этот смысл родился позже. Поначалу все было гораздо проще. Жозеф дю Трамбле был монахом Ордена капуцинов. А те носили рясы серого цвета.

Жером. Серый кардинал

Так вот… Давайте вернемся к Мазарини и Ришелье.

Отец Жозеф скончался. И Ришелье выбрал на роль «второго Ришелье» Мазарини. На первый взгляд выбор этот странен. Ришелье знатен (семья отца его принадлежала к родовитому дворянству Пуату, и сам Ришелье очень серьезно относился к своей родовитости), а Мазарини — сын мажордома, возможно, и вовсе бастард. Ришелье — священник, Мазарини нет (он не давал священнических обетов). Ришелье – француз, посвятивший свою жизнь службе Франции, а Мазарини — иностранец.

Ришелье прекрасно знает, как не любят французы, когда ими управляют иностранцы. И все-таки… Все-таки он останавливает свой выбор на Джулио Мазарини.

Почему?

Да потому, что они их разделяет гораздо меньшее, чем кажется на первый взгляд. Они оба умны, любознательны, честолюбивы. Оба желают видеть Францию великой державой. И оба ради достижения своих целей готовы на многое.

Да, в общечеловеческом, сиюминутном значении для обывателей это… весьма неоднозначные и не всегда удобные стремления. Но из песни слова не выкинешь. В этом — главном — они были очень похожи.

И Ришелье видел и признавал это сходство. Как, впрочем, и различия.

Так однажды, чувствуя уже, что земной путь его завершается, он сказал: «Джулио, зная Вас очень хорошо, я предсказываю, что фортуна Ваша пойдет далеко, даже, может быть, дальше моей, ибо Вас природа создала настолько гибким, что Вы проскользнете в такой проход, которого я даже не замечу. Если бы нужно было обмануть дьявола, я прибегнул бы к Вашим талантам».

Сегодня историки, сравнивая Мазарини и Ришелье, часто противопоставляют одного другому. Ришелье, говорят они, был военачальником, Мазарини — дипломатом. Это… не вполне так.

И тот, и другой неоднократно подставляли себя под мушкетные пули и пушечные ядра.

«Если восемнадцатилетняя власть Ришелье (1624–1642) ознаменовалась двенадцатью годами войны, то из восемнадцати лет министерского управления Мазарини (1643–1661) не менее шестнадцати уйдет на годы войны», — пишет Ф. Блюш

Он же очень подробно разбирает причины и последовательность того, как, исходя из этих стремлений, во Франции менялась политика, как создавалась постепенно и укреплялась административная инфраструктура, где военные комиссары были главной движущей силой. Как шаг за шагом, следуя по выбранному пути, они оба закономерно превращали государство — в государство «военное».

Ришелье. Осада ла Рошели

«Между государством судебным (государством XVI века) и государством современным, каковым будет административная монархия (1661–1789), существует государство, которое иначе не назовешь, как военное. Оно мало-помалу сменяет предшествующее, как римская диктатура подменяла, в случае опасности, консульскую власть. Оно служит переходом к государству современному, где главенствует бюрократия». — Ф.Б

Как видите, различие между двумя кардиналами-министрами было… не так уже велико.

Веком позже в свет выйдет «Новый краткий хронологический курс истории Франции», где будет сказано:

«Кардинал Ришелье был более значительным, разносторонним, менее осторожным; кардинал Мазарини был более ловким, умеренным и последовательным; первого ненавидели, над вторым смеялись, но оба были хозяевами государства».

Краткость — сестра таланта. Лучше, точнее про этих двух хозяев Франции не скажет никто.

(продолжение следует)

Подписывайтесь на мой канал

Портрет Джулио Мазарини, кардинала Франции. Клод Меллан. «Мастера европейского искусства XV-XX веков». Ирбитский музей изобразительных искусств. Artefact

Кардинал Джулио Мазарини (урождённый Джулио Раймондо Маццарино, итал. Giulio Raimondo Mazzarino) родился 14 июля 1602 года недалеко от Рима. Он был сыном сицилийского дворянина. Детство Мазарини прошло в районе Ватикана, в итоге юноша избрал карьеру священника. Он учился в Риме, затем в Мадриде. Вернувшись в Рим Джулио Мазарини становится послушником при Папе Римском. Однако в 1625 году он решает заняться политикой и начинает работать в дипломатической службе.В 1628 году Мазарини становится секретарем представителя Папы в Милане. В 1630 году молодой дипломат провёл блестящие переговоры с кардиналом Франции Ришелье, в результате которых 19 июня 1631 года между Францией и Испанией было заключено перемирие. С этого времени Мазарини проникся большой симпатией к Ришелье и впоследствии никогда не прерывал контактов с ним.В 1634 году Джулио Мазарини отправляется во Францию, где он пробыл 2 года. Король Франции Людовик XIII высоко оценил способности Мазарини. В 1638 году он даже рекомендовал молодого священнослужителя на пост кардинала. Король также способствовал получению Мазарини французского гражданства. 16 декабря 1641 года Джулио Мазарини по протекции Ришелье, ставшего к тому времени первым министром, был утвержден кардиналом Франции. Основной целью нового кардинала было прекращение соперничества между различными группировками в Римской католической Церкви. В 1643 году после смерти Людовика XIII и Ришелье кардинал Мазарини стал первым министром Франции и регентом при малолетнем Людовике XIV. Во внешней политике искусный дипломат Мазарини добился больших успехов: он заключил Вестфальский мир 1648 года, мирный и торговый договоры с Англией в 1655 году, Пиренейский мир 1659 года. Благодаря ему Франция стала ведущей державой Европы. Мазарини жёстко подавлял народные восстания, вызванные политикой повышения налогов. Помимо этого, он уничтожил многие феодальные привилегии, что вызвало возмущение купцов и ремесленников.Но в 1648 году во Франции начались смуты и народные волнения (Фронда), направленные, в первую очередь против политики первого министра. Фрондёры требовали удаления Мазарини, парижский парламент объявил его врагом государства. Мазарини, а также королеве Анне Австрийской пришлось бежать из Франции. В 1653 году Фронда была подавлена. Мазарини возвратился в Париж и до своей кончины занимал пост первого министра.

Джулио Мазарини скончался 9 марта 1661 года в Венсене (Франция).

Управление компанией с позиции теории игр, или Завещание кардинала Мазарини

1. Представим себе бытие произвольного коммерческого предприятия — как Игру.

Основные категории игроков:

• линейные сотрудники (далее — Сотрудник)
• топ-менеджмент (далее — Директор)
• акционеры (далее — Владелец)

Попробуем найти оптимальную стратегию для Владельца — максимизирующую, то есть, его выигрыш.

Причем, в отличие от расплывчатой MBA-туфтологии («то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет») — в общем виде!

Стратегию, применимую для любой коммерческой компании конкурентного рынка — так же, как теорема Пифагора справедлива для любого прямоугольного треугольника.

2. Вернемся на шаг назад, и вспомним суть теории игр:

«.. В словосочетании «теория игр» не стоит бояться слова «теория».

Достаточно усвоить ее стержневую идею: любое наше взаимодействие с другими людьми может быть осмыслено (математически — моделировано) как игра.

Со своими правилами, и игроками, преследующими вполне рациональные цели, а также понятным выигрышем на кону.

И, самое главное, — каждый ваш ход меняет положение других игроков, и наоборот.

Все!

Здесь нет никаких формул, иксов и интегралов. В сущности, это просто универсально-рациональная методика осмысления реальности…»

3. Что такое «максимальный выигрыш» — для Владельца?

Ранее, в рамках теории меметического маркетинга, мы выяснили, что бытие произвольного коммерческого предприятия — конечно.

Любая компания — временно живущая структура.

Так же, как и биологический организм.

Следовательно, и прибыль, потенциально извлекаемая из нее акционерами — конечна.

Ergo, максимальный выигрыш Владельца в рамках Игры — синонимичен максимизации прибыли за все время существования компании.

4. Вы спросите: а каковы же, собственно, правила Игры?

Вопрос на миллион долларов!

Ибо абсолютное преимущество^* Владельца перед остальными категориями игроков — он правила и устанавливает.

^* Оно же — единственное.

Таким образом, выходит, что наша задача — обратной разработкой^** найти такие правила Игры, при которых Владелец выигрывает максимум^***.

^** Обычно в теории игр решается прямая задача: найти победительную стратегию в рамках изначально заданных правил. Будь то футбол, покер или взаимное ядерное сдерживание сверхдержав.

^*** При «прочих равных»! — то есть в заданных условиях внешней среды.

Так, минимальные убытки — тоже могут быть максимальным выигрышем, если рыночные условия не позволяют заработать в принципе.

Отсюда — очевидное^**** решение: Владелец должен выстроить правила таким образом, чтобы стратегия максимального выигрыша каждой категории игроков автоматически вела бы к максимальному выигрышу Владельца.

^**** Строго говоря, требует доказательства. Но тут у нас popular science, а не математический журнал.

5. Что является выигрышем Сотрудника?

Зарплата.

5.1 Получается, Владелец должен определить правила Игры так, чтобы зарплата каждого^***** Сотрудника росла в той мере, в какой его деятельность способствует увеличению прибыли компании в целом.

^***** Каждого полезного сотрудника — то есть деятельность которого создает ценность для потребителя.

И наоборот.

Все!

Это и есть — общее решение сформулированной в п. 1 задачи — решение из теории игр.

5.2 …Однако вы спросите — легко, мол, сказать.

Но — как же этого добиться?

Что конкретно нужно сделать Владельцу, чтобы установить такие супершикарные правила?

В практической, то есть, бизнес-реальности ООО «Ромашка»?..

А вот тут теория игр нам уже не помощник (выходим из сферы применимости).

Этот вопрос — к кибернетике.

6. И мы его уже решили ранее.

Универсальная схема создания:

• единой, сквозной, согласованной системы материальной мотивации
• гарантирующая наивысшую возможную эффективность в долгосрочном периоде в коммерческой компании любого масштаба и сферы деятельности…

… ранее в «Как совместить высокий доход сотрудников и выдающуюся рентабельность бизнеса. Кибернетика системы материальной мотивации».

И несмотря на устрашающе длинное название — все очень просто.

7. Внимательные читатели заметили — в наших выкладках выше не участвовала категория игроков «Директор».

Неслучайно.

7.1 Помните, как у Александра Дюма умирающий кардинал Мазарини дает последний совет Людовику XIV: «Государь, никогда не берите себе первого министра!»

С кардиналом вполне согласны — как кибернетика, так и теория игр.

Все хорошо работает (точнее, может работать), когда роли Владельца (пассивного бенефициара, он же король Франции) и Директора (активного игрока-управляющего, он же первый министр короля) — объединены.

7.2 Справедливо и обратное.

Разделение ролей Владельца и Директора приводит к принципиально неустранимым конфликтам интересов на системном уровне.

С последствиями — сколь очевидными, столь и гарантированными.

Не менять масло в двигателе по регламенту, а доливать поверх ослиную мочу.

Какое-то время проскрипит, пока окончательно не заклинит.

7.3 Теоретический вывод подтверждает и богатейшая мировая практика.

На православном примере из недавнего — «Кто и как опаскудил русский e-commerce, или Равнение на Украину».

8. Печально развеивать блистающие облачные замки MBA-туфтологии, они и вправду красивые.

Но — увы и ах!..

В общем (!) случае, шансы на достижение блестящих результатов имеют только компании, управляемые владельцами.

Более того, только в таких компаниях блестящие бизнес-результаты и востребованы серийно.

В частности, поэтому ядерной ЦА dia$par мы видим бизнес, управляемый владельцами.

По той же ссылке проанализирована доминирующая стратегия бюрократического MBA-менеджмента.

Системно объясняющая (и предсказывающая) повсеместные провалы одноименных корпораций.

…Предприниматели всех стран, соединяйтесь!

P.S. И прислушайтесь к кардиналу Мазарини. Старый жулик отлично знал вопрос изнутри.

Образ кардинала Мазарини в мемуарах сестёр Манчини Текст научной статьи по специальности «История и археология»

____________УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

Том 155, кн. 2 Гуманитарные науки

2013

УДК 821.133.1-94+929[Мазарини+Манчини]

ОБРАЗ КАРДИНАЛА МАЗАРИНИ В МЕМУАРАХ СЕСТЁР МАНЧИНИ

С.Ю. Павлова Аннотация

Статья посвящена мемуарам сестёр Манчини, племянниц кардинала Мазарини. Образ кардинала анализируется с учётом социального положения мемуаристок, авторской интенции, повествовательных приёмов, позволяющих выявить сходства и различия в его интерпретации. Играя важную роль в мемуарах обеих сестёр, образ Мазарини приобретает негативную окраску в книге Гортензии, тогда как Мария его возвеличивает.

Ключевые слова: мемуары, французская литература XVII века, авторская интенция, Мария Манчини, Гортензия Манчини.

Мемуары сестёр Манчини представляют собой яркую страницу в истории французской прозы второй половины XVII века, отличавшейся интенсивным развитием документально-художественных жанров. Эти произведения стали неотъемлемой частью блестящего мемуарного наследия эпохи. Благодаря светскому характеру содержания, своеобразной повествовательной манере, наконец, личностям самих авторов, они продолжают вызывать интерес у читателей и исследователей.

Судьбу Марии (Marie Mancini, 1640-1715) и Гортензии Манчини (Hortense Mancini, 1646-1699) во многом предопределило их близкое родство с могущественным французским кардиналом итальянского происхождения Жюлем Мазарини (Jules Mazarin, 1602-1661). Старшая из девушек была третьей, а младшая четвёртой из пяти дочерей Иеронимы (Hieronyma Mazarin, 1614-1656, в замужестве Манчини), родной сестры кардинала. История этой семьи, по всей видимости, была «последней волной бури итальянизма, которая потрясала политику, искусства, нравы Франции в течение двух столетий» [1, p. 9]. Мазарини, чья биография служит ярким примером удивительных поворотов судьбы, оставил в наследство племянницам «способность наслаждаться жизнью посреди порождённых ею драм, дар превращать жизнь в вихревой поток, и в любых перевоплощениях никогда не забывать, что их авантюрный жизненный путь имеет удивительное начало» [1, p. 15].

Происхождение фамилии матери Марии и Гортензии связывается с именем Пьетро Мазарини, камергера итальянской патрицианской семьи Колонна. По линии отца их родословная имеет более древние корни и восходит к старинному римскому роду, упоминание о котором встречается в городских реестрах уже в конце XIV века. Хотя знатное происхождение семьи определялось принад-

лежностью к роду Манчини, славу и богатство ей принесла фамилия Мазарини. Блестящая карьера Жюля Мазарини, ставшая возможной благодаря его исключительным способностям, позволила ему не только самому сыграть важную роль во французской истории середины XVII века, но и сделать её приметными фигурами своих родственников. Как известно, он принимал активное участие в судьбе племянниц. Последовательно приобщая их к нравам французского двора и давая соответствующее представительницам высшего света воспитание, он для каждой из девушек устроил брачные партии, позволившие им оказаться в числе самых знатных и состоятельных дам Европы. В этой связи показательно название книги графа Суассонского «Семь богатейших наследниц Франции», рассказывающей о судьбах всех племянниц кардинала, которые стали супругами высокородных аристократов и даже имели любовные связи с монаршими особами.

В этой «великолепной семёрке» Мария и Гортензия Манчини занимают особое место, поскольку оставили свой след не только в истории Франции, но и в истории её литературы. В 1675 году в Кёльне были опубликованы «Мемуары» Гортензии Манчини, написанные в том же году в Шамбери (Савойя). «Мемуары» Марии вышли в свет в Лейдене (Голландия) три года спустя, в 1678, а создавались на протяжении 1677 года.

Особое место этих сочинений во французской мемуаристике XVII века определяется тем, что они были опубликованы при жизни авторов и стали известны современникам. Значительная часть произведений той эпохи, составивших впоследствии «золотой фонд» французской литературы, увидела свет только в следующем столетии, а то и по прошествии нескольких веков с момента написания. Это справедливо в отношении таких признанных шедевров, как мемуары кардинала де Реца (публ. 1717) или Мадемуазель де Монпансье (публ. 1718), а также менее известных, но весьма показательных для истории развития мемуарного жанра сочинений аббата Арно (публ. 1756), Анри де Кампиона (публ. 1806), Никола Гула (публ. 1879) и других.

Всплеск мемуаротворчества во Франции пришёлся на вторую половину XVII столетия и был во многом спровоцирован событиями Фронды. После её поражения знатные аристократы, выступавшие против короля и кардинала Маза-рини, оказались в немилости и были сосланы подальше от королевского двора. Находясь в изгнании, они использовали свободное время, чтобы изложить свою версию произошедших событий и реабилитироваться в глазах монарха. Сама ситуация изгнания стала своего рода исходной предпосылкой для создания мемуаров, а обилие произведений этого жанра — подтверждением того, что для представителей знати письменное высказывание, имитирующее привычные способы каждодневной коммуникации, стало своеобразной компенсацией утраченных возможностей светского общения.

Сестры Манчини прибыли ко двору французского короля Людовика XIV уже после окончания Фронды, но в силу причин глубоко личного характера также оказались в изгнании. Гортензия писала свою книгу, находясь в доме и под покровительством герцога Савойского, Мария на момент создания мемуаров пребывала в Мадриде. Судьбы сестёр сложились так, что они обе были вынуждены сбежать из дома, нарушив общепринятые нормы поведения, согласно которым замужняя женщина во всём подчиняется мужу, а затем скитаться

в поисках спокойного прибежища и надёжной защиты от преследований. Рассказывая о своей жизни, Манчини закономерно уделяют основное внимание событиям, связанным с внутрисемейными конфликтами. Они стремятся объяснить причины своих действий и изобразить то печальное положение, в котором оказались на момент создания мемуаров. Судьба женщины, несправедливо преследуемой мужем, становится центральной темой произведений сестёр и определяет их ключевые образы. Среди таковых образ мужа как главного виновника несчастий, короля Людовика IV, гаранта высшей справедливости, и кардинала Мазарини, могущественного родственника, по воле которого были заключены браки племянниц.

Образ кардинала доминирует в той части мемуарного повествования, которая охватывает детские годы сестёр. Этот период начинается с момента их приезда во Францию и длится до замужества, «эквивалентного моменту выбора карьеры в мужских мемуарах» [2, р. 413] и совпавшего по времени с годом смерти дяди-кардинала. Гортензия Манчини, в замужестве герцогиня Мазарини, начинает свой рассказ с характерной для жанра отсылки к семейной генеалогии, но при этом руководствуется отличными от других мемуаристов мотивами. Она не стремится восстановить историю предков и персонально упоминает только двоих: безымянного родственника, стоявшего у истоков Академии, и отца, прославившегося своими добродетелями и необычайными познаниями. Герцогине важно подчеркнуть сам факт принадлежности к солидной и уважаемой семье. Краткость сообщаемых ею сведений и присутствующее в тексте авторское пояснение позволяют заключить, что Гортензия обращается к генеалогии не столько в силу традиции, сколько по причине злословия «мазаринад», популярных в период Фронды памфлетов и сатирических стихов о кардинале, бросавших тень на всю его семью, начиная с отца, презрительно прозванного шляпником. По сути, экскурс в семейную генеалогию замещается обобщающей фразой: «я принадлежу к одной из самых старинных семей Рима, где мои предки уже более трехсот лет занимают настолько значительное положение, что я могла бы счастливо провести свои дни, даже если бы не была наследницей первого министра Франции» (МН, р. 32). Обращаясь к прошлому, герцогиня противопоставляет кардиналу всю остальную семью, в том числе и себя. Такая позиция служит косвенным выражением мысли о том, что жизнь мемуаристки могла бы сложиться иначе, не будь она племянницей Мазарини.

Зачин мемуаров Марии Манчини, в замужестве госпожи Колонна, во многом напоминает начало книги её сестры. Мария также не углубляется в семейную генеалогию, а только указывает на знатность своего происхождения и в первом же предложении делает акцент на том, что слава её рода, «и без блестящей судьбы кардинала Мазарини… продолжила бы сверкать» среди других семей Рима (ММ, р. 97). Показательно, что обе женщины первым делом дистанцируются от Мазарини, что указывает на особую важность его фигуры в процессе личностной самоидентификации мемуаристок. Осознавая, что в глазах света их положение накрепко связано с именем кардинала, они стремятся скорректировать это восприятие. Сёстры как бы дают понять возможным завистникам,

1 Здесь и далее цитаты из мемуаров сестёр Манчини приводятся в переводе автора статьи.

острословам и недоброжелателям, что принадлежат к уважаемой и благородной семье, не ответственной за деяния Мазарини.

И всё же образ кардинала постоянно находится в фокусе внимания повест-вовательниц. Гортензия Манчини дважды цитирует его слова, перечисляет реакции и поступки (возмущение по поводу отказа маркиза де Ламейере жениться на Марии, недовольство недостаточным религиозным рвением сестёр, нервозность по поводу взаимной страсти короля и Марии, шаги по устройству монаршего брака с испанской инфантой и т. д.). Будучи наиболее щедро одарённой из его наследниц, герцогиня считает необходимым пояснить причину такого положения вещей: «Хотя я, как и другие, подвергалась его упрёкам, всё же то ли из-за того, что я была самой молодой и по этой причине в его глазах менее достойной порицания, то ли в моём нраве было что-то такое, что ему нравилось, но он долгое время испытывал ко мне столько же нежности, сколько неприязни к остальным. Это побудило его выбрать меня в качестве наследницы своего состояния и имени, должного перейти к мужу, которого он мне даст; это заставило его более тщательно следить за моим поведением, чем за поведением других, но также в конечном итоге быть более недовольным» (МН, р. 37-38).

Не скрывая особой симпатии к себе со стороны кардинала, Гортензия не гордится этим, а, напротив, сожалеет о таком избранничестве: «он оставил меня самой богатой наследницей и самой несчастной женщиной христианского мира» (МН, р. 40). Личное счастье оказывается для неё важнее материальных благ. Высказанная мемуаристкой мысль предвосхищает последующие события, описанные в книге. Мемуары изобилуют примерами недостойного поведения мужа, семейных ссор и скандалов, вылившихся в конечном итоге в судебное разбирательство в парламенте. Считая свой брак результатом сделки с кардиналом, Гортензия с самого начала повествования не устаёт сетовать на судьбу и не скрывает негативного отношения к Мазарини.

В тексте «Мемуаров» это неприятие наиболее выразительно раскрывает злорадно-ироничная фраза, которую хором произнесли сестры Манчини в ответ на известие о смерти дяди: «Слава Богу, он околел!» (МН, р. 40). Использование глагола «околеть», по смыслу связанного с животным миром, снижает образ кардинала. Вкупе с апелляцией к высшим силам и экспрессивной формой выражения эти слова подчёркивают отрицательное, переходящее в физическое отвращение отношение к Мазарини, справедливость постигшей его кары и нескрываемую радость по поводу его кончины. Однако Гортензия не ограничивается передачей эмоциональной реакции, а объясняет свою позицию более развёрнуто, давая оценку всей жизни дяди: «Сказать по правде, я совсем не была огорчена; и это примечательно, что человек такого достоинства, столько трудившийся всю свою жизнь, для того чтобы возвысить и обогатить свою семью, получал только знаки неприязни даже после своей смерти. Если бы вы знали, с какой суровостью он всегда обходился с нами, вы были бы менее удивлены. Никогда ни один человек не обладал манерами столь мягкими в обществе и столь жёсткими дома; наши нравы и наши наклонности совершенно не совпадали с его собственными. Добавьте к этому невероятную зависимость, в которой он нас держал, нашу юность, бесчувственность ко всему, которой чрезмерное довольство и процветание обычно отмечают людей такого возраста» (МН, р. 40). Характеристика

кардинала свидетельствует о его противоречивом поведении и неоднозначном характере, что соответствует жизненным реалиям. Однако Гортензия не ставит своей задачей дать развёрнутый портрет дяди, а фиксирует лишь те черты, которые объясняют её ненависть к кардиналу. Она пытается оправдать свои чувства, но не смягчает их. Напротив, её прямота и ирония ещё больше усиливают отрицательную наполненность образа Мазарини.

Смерть кардинала и организованное во многом благодаря его усилиям замужество Гортензии положили начало новому, драматическому этапу в её судьбе. На фоне господина Мазарини, мужа мемуаристки, образ дяди корректируется и даже однажды выступает своего рода положительным примером. Рассказывая о непомерном мотовстве супруга, мемуаристка сообщает, как из дома ежедневно исчезали огромные суммы, мебель, драгоценности — всё то, что принадлежало роду и было накоплено благодаря усилиям кардинала. По сравнению с ним, жестоким, но неизменно радевшем о семейном благе, муж герцогини выглядит ещё более отталкивающим. Это осознание заставляет Гортензию не только обвинять в своих несчастьях дядю, но и испытать чувство собственной вины за недостойное поведение: «фортуна позаботилась о том, чтобы наказать меня за мою неблагодарность, поскольку моя жизнь после этой смерти превратилась в нескончаемую череду несчастий» (МН, р. 40). Эти слова отражают не воспоминание о пережитых когда-то эмоциях, а точку зрения повествовательницы, осмысляющей свою жизнь с позиции времени. Добавим, что сказанное в мемуарах о кардинале Мазарини не в меньшей степени характеризует и саму мемуаристку, которая обнаруживает неукротимый нрав, бунтарство, смелость -всё то, что ещё более явственно проявится в ходе дальнейшего повествования.

Если Гортензия прямо заявляет о своей антипатии к дяде, то Мария Ман-чини выражает своё отношение к нему намного более сдержанно. В отличие от сестры, она делает акцент не на недостатках супруга, а на собственных достоинствах. Её авторская интенция, несмотря на схожие с описанными Гортензией перипетии судьбы, определяется прежде всего желанием подчеркнуть свой статус знатной аристократки, имеющей представления о чести, достоинстве и принятых в обществе нормах поведения. Образ кардинала отражает эту установку.

Сообщая об инициативе Мазарини по поводу переезда племянниц в Париж, Мария не без гордости пишет, что случилось это в тот момент, когда фортуна вознесла дядю «на такую ступень благополучия, которая всем известна» (ММ, р. 98). Мемуаристка рассказывает о конкретных решениях кардинала в отношении её настоящего и будущего, начиная с помещения в монастырь для изучения французского языка и заканчивая историей её влюблённости в короля. Она не позволяет себе проявить эмоции даже в тех случаях, когда явно имела на то основания. Её недовольство можно почувствовать лишь однажды, в конце третьей главы, но и здесь оно выражается в косвенной форме: «Упреки моего дяди… были столь суровыми и выражались в таких мучительных словах, что огорчение от них для любого другого человека, кроме меня, могло бы стать губительным. Но, поскольку я не принимаю вещи близко к сердцу, всё, что он мне сказал, отпечаталось в моей памяти, но без каких бы то ни было последствий» (ММ, р. 103-104).

Как видим, Мария не критикует кардинала, даже, напротив, старается смягчить впечатление о нём как о человеке жестоком за счёт смещения фокуса читательского внимания на собственные особенности. Она пытается представить Мазарини в выгодном свете и в других эпизодах, например, когда говорит об обещании дяди не выдавать её замуж против воли или об особо уважительном отношении к ней после неосуществившейся помолвки монарха с Маргаритой Савойской. Очевидную тенденциозность позиции мемуаристки усиливает тот факт, что в обоих случаях ей было прекрасно известно о лицемерном поведении кардинала.

В отличие от Гортензии, старшая сестра не была любимицей Мазарини, и в свою очередь испытывала к нему противоречивые чувства. С одной стороны, как это следует из биографических источников и отчасти её мемуаров, дядя способствовал образованию Марии, в частности привил ей интерес к государственным делам и серьезной литературе — от Сенеки до Корнеля. Для девушки, которая, оказавшись при французском дворе, «красотой не блистала» [3, с. 177] и обладала «скорее выразительными, чем благородными» [4, р. 172] чертами, умственные способности стали важным средством самоутверждения. По словам мадам де Лафайет, «умна она была необычайно» [3, с. 177]. Блеск и разносторонность её познаний прекрасно иллюстрирует следующая характеристика: «Самый важный мужчина при дворе не стал бы добровольно беседовать с этой девушкой, которая была способна смело атаковать и не боялась говорить о политике с Леоном де Сервьеном, о морали с герцогом Ларошфуко, об истории с Сент-Эвремоном, о войне с виконтом де Тюренном. Она задавала вопросы и слушала ответы, полная пылкой и наивной любознательности» [4, р. 173-174]. Мазарини обеспечил Марии, как и другим своим племянницам, достойное положение в свете, причём не только своим именем, но и возможностью наилучшим образом узнать придворные нравы.

С другой стороны, кардинал разрушил её честолюбивые планы и нанёс глубокую сердечную рану. В мемуарах Мария рассказывает о самом сильном и высоком чувстве, которое ей довелось испытать в жизни. Это любовь к французскому королю Людовику XIV. Симпатия, возникшая между нею и монархом, была взаимной и очень скоро переросла в пылкую влюблённость. Современники мемуаристки и биографы единодушны в том, что это чувство было взаимным. По словам мадам де Лафайет, племянница кардинала, казалось, пользовалась над государем «неоспоримой властью. — ни одна любовница никогда не владела сердцем своего возлюбленного столь безраздельно» [3, с. 174].

Мария приводит примеры, свидетельствующие об особом отношении к ней монарха, довольно подробно передаёт собственные переживания, но с большой осторожностью пишет о поведении кардинала. В отношении отражения реакции Мазарини гораздо откровеннее оказывается мадам де Лафайет: «Вначале кардинал не противился этой страсти. Он полагал, что она вполне соответствует его интересам. Но затем, увидев, что племянница не даёт ему отчёта о своих беседах с королём и целиком завладела его умом, он начал бояться, как бы она не приобрела чересчур большого влияния, и решил умерить этот пыл. Однако вскоре понял, что спохватился слишком поздно. Король целиком поддался своей страсти, и сопротивление, которое пытался оказать кардинал, лишь восстановило

против него племянницу, подвигнув её на разного рода враждебные действия против него» [3, с. 177]. Граф Суассонский, ссылаясь в своей биографической книге на одного из современников мемуаристки, добавляет, что она «смеялась над дядей с утра до вечера», а он в свою очередь сетовал в письме к королю на стремление племянницы господствовать, высмеивать его советы и менять приказы [4, р. 186, 194].

В мемуарах Марии нет и намёка на то сложное противоборство, которое вели племянница и кардинал. Известно, что Мазарини лелеял мечту о том, чтобы одна из его родственниц стала королевой Франции. Он не противился связи Людовика XIV с Олимпией Манчини, ухаживаниям за её сестрой Лаурой и кузинами Мартиноцци, хотел соединить его с Гортензией, но когда эта мечта приобрела реальные очертания, сделал всё, чтобы воспрепятствовать любви короля и Марии. Думается, помимо государственных интересов, требовавших брачного союза французского монарха с испанской инфантой для прекращения затяжной войны, основной причиной, заставившей Мазарини пожертвовать личными интересами, стал характер Марии Манчини. «Она отличалась смелостью, решительностью, необузданным нравом, вольнодумством — и всё это при полном отсутствии каких-либо приличий и учтивости» [3, с. 177].

Мария стремилась сделать характер короля более самостоятельным и показать ему преимущества единоличного правления. Племянница кардинала «заботилась не об интересах дяди; говорят даже, что она подрывала его влияние и рассказывала королю всё, что говорилось о королеве и Мазарини. Вполне вероятно, что кардинал, у которого повсюду были шпионы, знал, какое влияние племянница оказывает на короля во вред первому министру» [4, р. 175-176].

Мария не могла оставаться в неведении относительно того, что именно кардинал встал на её пути к французской короне, и, судя по отзывам современников, активно сопротивлялась действиям дяди. Однако она предпочитает оставить эти факты за пределами своей книги. Используя тактику умолчания, мемуаристка конструирует образ Мазарини так, чтобы избежать поводов для выражения недовольства в его адрес, поскольку позиция женщины, не прибегающей к злословию и упрёкам, облагораживает её собственный образ.

Мария старается обойти молчанием личные обиды и предпочитает занимать позицию не родственницы, а почтительной придворной. Она изображает дядю прежде всего как государственного деятеля и говорит о нём, используя возвышенный титул «Ваше преосвященство». В отличие от сухого «кардинал», фигурирующего в мемуарах её сестры, такая номинация позволяет Марии подчеркнуть своё уважительное отношение к Мазарини и соблюсти нормы этикета.

Наиболее красноречиво о её глубоком почтении свидетельствует словесная формула, сообщающая о смерти кардинала. Мемуаристка пишет, что Мазарини завершил «столь выдающийся жизненный путь смертью, которую король удостоил всех возможных знаков уважения и привязанности» (ММ, р. 117). Не касаясь своих собственных чувств и реакции семьи, весьма далекой от возвышенноскорбных сожалений по поводу кончины Мазарини, она обращается к образу монарха, чье отношение к личности является для подданных высшим и непререкаемым критерием при определении её подлинных достоинств. Поведение Людовика XIV, таким образом, возвышает образ кардинала и делает необязательными

любые другие проявления чувств. Мария вновь строит повествование так, чтобы избежать прямого высказывания.

Сестры Манчини не стремятся дать полновесный портрет кардинала. Не прибегая к деталям внешности и характера, которые обычно присутствуют в произведениях других мемуаристов и даже оформляются в самостоятельные жанровые формы, популярные в эту эпоху, они создают образ преимущественно через изображение поступков. Гортензия в значительной степени дополняет его авторской оценкой и сосредотачивается на изображении роли дяди в своей частной жизни. В её книге образ Мазарини выглядит достоверным, но приобретает негативную окраску, так как рассматривается в свете сюжетообразующего мотива несчастливой судьбы, предопределённой положением племянницы кардинала. Защищаясь от обвинений, Гортензия не скрывает своих эмоций, тогда как её сестра, движимая стремлением соответствовать принятому в аристократическом обществе кодексу поведения, их постоянно сдерживает. Мария ставит на первый план общественное положение кардинала. Пропуская сквозь фильтр самоцензуры биографический материал, связанный с образом дяди, она делает его похожим на реальный, но далёким от истины. При сходстве значимости образа кардинала в мемуарах сестёр Манчини разницу в его интерпретации определяют используемые ими повествовательные приёмы и авторская интенция. В результате под пером Гортензии, любимой племянницы кардинала, его образ предстаёт неприятным и отталкивающим, тогда как в мемуарах непокорной воле дяди Марии он возвеличивается и отчасти идеализируется.

Summary

S.Yu. Pavlova. The Image of Cardinal Mazarin in the Memoirs of the Mancini Sisters.

The paper deals with the memoirs of the Mancini sisters, the nieces of Cardinal Mazarin. The image of the Cardinal is analyzed taking into account the social status of the memoirists, their intentions and aims, as well as the narrative techniques allowing us to identify similarities and differences in its interpretation by both sisters. Playing an important role in the memoirs of the sisters, the image of Mazarin acquires a negative connotation in the book of Hortense and is exalted by Marie.

Keywords: memoirs, 17th century French literature, author’s intention, Marie Mancini, Hortense Mancini.

Источники

MH — Memoires d’Hortense Mancini // Memoires d’Hortense et de Marie Mancini. — Paris: Mercure de France, 1965. — P. 29-87.

MM — Memoires de Marie Mancini // Memoires d’Hortense et de Marie Mancini. — Paris: Mercure de France, 1965. — P. 89-207.

Литература

1. Doscot G. Introduction // Memoires d’Hortense et de Marie Mancini. — Paris: Mercure de France, 1965. — P. 7-28.

2. Lesne E. La poetique des memoires (1650-1685). — Paris: Honore Champion, 1996. -477 p.

3. Лафайет М.М. де. История Генриетты Английской // Лафайет М.М. де. Сочинения. -М.: Ладомир: Наука, 2007. — С. 169-214.

4. The Count de Soissons. The Seven Richest Heiresses of France. — London: J. Long, 1911. -322 p.

Поступила в редакцию 13.12.12

Павлова Светлана Юрьевна — кандидат филологических наук, доцент кафедры зарубежной литературы и журналистики, Национальный исследовательский Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского, г. Саратов, Россия.

E-mail: [email protected]

Жюль, кардинал Мазарини | Французский кардинал и государственный деятель

Жюль, кардинал Мазарини , настоящий итальянский полностью Джулио Раймондо Маццарино , или Мазарини , (родился 14 июля 1602 года, Пескина, Абруцци, Неаполитанское королевство [теперь в Италии] — умер в марте 9, 1661, Венсен, Франция), первый министр Франции после смерти кардинала де Ришелье в 1642 году. В первые годы правления короля Людовика XIV он завершил работу Ришелье по установлению превосходства Франции среди европейских держав и подавлению оппозиции власти монархия дома.

Служба папского дипломата.

Джулио Маццарино родился в семье папы в Пескине, в Абруцци, недалеко от Рима. Детство Джулио Маццарино прошло в регионе, чей темперамент, образ мышления и римско-католические взгляды пронизывали все его существование. Его отец, Пьетро, ​​был романизированным сицилийцем в доме констебля Филиппо I Колонна; его мать, Ортензия Буфалини, из знатной тосканской семьи, была связана с домом Колонна узами брака. С самого начала Маццарино осознавал преимущества сильных покровителей и научился использовать их в своих интересах.Таким образом, несмотря на финансовые трудности и расходы большой семьи (еще один сын, ставший монахом, и четыре дочери), Маццарино смогли отправить Джулио в школу иезуитов в Риме, где он был отличником.

Сопровождая молодого члена семьи Колонна в Испанию, он завершил свое образование в университете Алькала-де-Энарес (ныне Мадридский университет), где изучал право, а затем вернулся в Рим, желая больше узнать об аристократическом образе жизни и светские дела.От Колонны он получил звание капитана в папской армии в 1624 году, и, во время службы в Лорето, в рождественскую ночь 1625 года он испытал необычный мистический религиозный опыт, или «душевное спокойствие», которое должно было оказать определенное влияние на его жизнь. . Он поступил на дипломатическую службу Святого Престола и в 1628 году был назначен секретарем папского легата Милана Г.Ф. Саккетти; на этом посту у него появилась первая возможность играть активную политическую роль.

В январе 1630 года, во время войны между Испанией и Францией за наследование короны Мантуи, преемник Сакетти, Антонио Кардинал Барберини, послал Мазарини во Францию ​​для переговоров с великим кардиналом де Ришелье.Молодой человек был очарован могущественным министром: «Я решил, — писал он, — полностью посвятить себя ему». Вскоре после этого молодой секретарь приобрел международную репутацию, когда он драматично скакал между двумя противоборствующими армиями, готовыми вступить в битву при Казале в Монферрато 26 октября 1630 года, крича «Мир, мир!» как будто мир был заключен. На всю оставшуюся жизнь его будут помнить как бесстрашного рыцаря, который рисковал своей жизнью между двумя армиями, чтобы остановить сражение.Хотя испанцы осадили Казале, многое еще оставалось сделать для достижения общего урегулирования. По соглашению Кераско (19 июня 1631 г.), заключенному Мазарини, французский кандидат был назначен в Мантуе, но соглашение урегулировало только разногласия между Францией и Савойей.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишись сейчас

Решение Мазарини посвятить себя Ришелье не помешало ему получить покровительство кардинала Барберини, младшего племянника Папы Урбана VIII.После возвращения Мазарини в Рим в 1632 году Барберини включил его в круг художников, художников и музыкантов, прежде чем получить для него миссию чрезвычайного нунция (посла) при французском дворе в 1634 году. благосклонно относился к власть имущим и стал преданным французскому народу, чья «открытость сердца и разума» впечатлила его. Однако он не забыл о своей миссии, которая заключалась в заключении мира между Испанией и Францией, к которому стремился Урбан VIII; поэтому он с отчаянием наблюдал, как Ришелье открыто ввел Францию ​​в Тридцатилетнюю войну в мае 1635 года.

Отозванный в Авиньон в качестве легата, затем в Рим (декабрь 1636 г.), он продолжал оказывать влияние на французскую политику благодаря своей переписке с Ришелье и его советником отцом Жозефом. Вместе со своими друзьями кардиналами Барберини, Николасом Баньи и Алессандро Бичи Мазарини руководил французской фракцией при папском дворе. Людовик XIII из Франции вознаградил его усилия, рекомендуя его в качестве королевского кандидата в кардиналы в 1638 году, дал ему церковные пенсии и бенефициары (чтобы иметь право на них, Мазарини получил французские документы о натурализации в 1639 году) и, наконец, пригласил его вернуться. в Париж, куда он прибыл 1 января.5, 1640. Разочарованный тем, что его амбиции в Риме были сорваны испанской фракцией, Мазарини оставил папскую службу, чтобы поступить на службу во Францию. Именно Франции и, в частности, Ришелье он был обязан шляпой кардинала, подаренной ему папой 16 декабря 1641 года, хотя на самого Урбана VIII произвело благоприятное впечатление усилия, которые его бывший подданный прилагал в пользу общества. всеобщий покой.

Кардинал Мазарини и Фронда

Цель обучения

• Обсудить цели кардинала Мазарини во время его пребывания на посту регента

Ключевые моменты

• Кардинал Жюль Мазарини был итальянским кардиналом, дипломатом и политиком, который был главным министром короля Франции с 1642 года до своей смерти в 1661 году.По сути, он действовал как соправитель Франции вместе с королевой во время регентства Анны и до своей смерти эффективно руководил французской политикой вместе с монархом Людовиком XIV.
• Мазарини продолжил антигабсбургскую политику Ришелье и заложил основу экспансионистской политики Людовика XIV. Он был критически настроен к переговорам по Вестфальскому миру, в результате которого Франция стала самым могущественным государством в континентальной Европе.
• На пути к протестантизму у себя дома Мазарини проводил политику обещаний и рассчитанных отсрочек, чтобы разрядить вооруженные восстания и сохранить разоружение гугенотов.Однако никакой защиты гугеноты так и не добились.
• Поскольку короне нужно было оправиться от расходов, понесенных в ходе недавних войн, повышение налогов способствовало уже растущим социальным волнениям. Попытка ограничить существующие свободы привела к серии гражданских войн, известных как Фронда.
• Хотя Мазарини и король столкнулись с объединенной оппозицией князей, знати, судов (парламентов) и большинства французов, в конце концов они победили. Фронда была разделена на две кампании: парламентскую и дворянскую, и ее крах только укрепил абсолютную монархию.
• Мазарини, как фактический правитель Франции, сыграл решающую роль в установлении Вестфальских принципов, которые будут определять внешнюю политику европейских государств и господствующий мировой порядок.

Условия

Нантский указ

Указ, подписанный, вероятно, в 1598 году королем Франции Генрихом IV, который предоставил кальвинистским протестантам Франции (также известным как гугеноты) существенные права в стране, которая в то время все еще считалась католической.Он отделял гражданское единство от религиозного, впервые рассматривал некоторых протестантов как нечто большее, чем просто раскольников и еретиков, и открывал путь секуляризму и терпимости. Предлагая людям общую свободу совести, Эдикт предлагал протестантам ряд конкретных уступок.

Янсенизм

Католическое богословское движение, в первую очередь во Франции, которое подчеркивало первородный грех, человеческую порочность, необходимость божественной благодати и предопределения. Движение возникло из посмертно опубликованной работы голландского богослова Корнелиуса Янсена, умершего в 1638 году.Против этого выступали многие в католической иерархии, особенно иезуиты.

Тридцатилетняя война

Серия войн
в Центральной Европе между 1618 и 1648 годами. Первоначально война между различными протестантскими и католическими государствами
во фрагментированной Священной Римской империи постепенно переросла в
в более общий конфликт с участием большинства великих держав.

Вестфальский мир

Серия мирных договоров, подписанных в период с мая по октябрь 1648 года в вестфальских городах Оснабрюк и Мюнстер.Эти договоры положили конец Тридцатилетней войне (1618–1648) в Священной Римской империи и Восьмидесятилетней войне (1568–1648) между Испанией и Голландской республикой, при этом Испания официально признала независимость Голландской республики.

Рейнская лига

Оборонительный союз более пятидесяти немецких князей и их городов вдоль реки Рейн, образованный в августе 1658 г. французским Людовиком XIV и согласованный кардиналом Мазарини (тогда де-факто премьер-министр Франции), Юго де Лионн и Иоганном. Филипп фон Шенборн (курфюрст Майнца и канцлер Империи).

Фронда

Серия гражданских войн во Франции между 1648 и 1653 годами, произошедших в разгар франко-испанской войны, которая началась в 1635 году. Король столкнулся с объединенным противодействием князей, знати, судов (парламентов), и большинство французов, все же, в конце концов, победили. Он был разделен на две кампании: парламентскую и дворянскую.

Кардинал Жюль Мазарини был итальянским кардиналом, дипломатом и политиком, который был главным министром короля Франции с 1642 года до своей смерти в 1661 году.После службы в папской армии и на дипломатической службе, а также при французском дворе он поступил на службу во Францию ​​и сделал себя ценным для главного министра короля Людовика XIII кардинала Ришелье, который ввел его в Государственный совет. После смерти Ришелье Мазарини сменил его на посту главного министра Франции. На момент смерти короля Людовика XIII в 1643 году его преемнику Людовику XIV было всего пять лет, и его мать, Анна Австрийская, правила вместо него, пока он не достиг совершеннолетия. Мазарини помог Анне расширить ограниченную власть, которую оставил ей муж.По сути, он действовал как соправитель Франции вместе с королевой во время регентства Анны, и до своей смерти Мазарини эффективно руководил французской политикой вместе с монархом.

Кардинал Мазарини Пьера Миньяра, 1658-1660 гг. Мазарини сменил своего наставника кардинала Ришелье. Он был известным коллекционером произведений искусства и драгоценностей, особенно алмазов, и в 1661 году завещал «бриллианты Мазарини» Людовику XIV, некоторые из которых остаются в коллекции Лувра в Париже. Его личная библиотека была источником Bibliothèque Mazarine в Париже.

Политики

Мазарини продолжил антигабсбургскую политику Ришелье и заложил основу экспансионистской политики Людовика XIV. Во время переговоров по Вестфальскому миру, завершившим Тридцатилетнюю войну, Мазарини (вместе с королевой) представлял Францию ​​с политикой, которая была скорее французской, чем католической. Условия мирных договоров обеспечили независимость Голландии от Испании, предоставили некоторую автономию различным немецким князьям Священной Римской империи и предоставили Швеции места в имперском сейме и территории для контроля устьев рек Одер, Эльба и Везер.Однако больше всего от урегулирования выиграла Франция. Австрия, управляемая Габсбургским императором Фердинандом III, уступила все земли Габсбургов и притязания в Эльзасе Франции и признала ее де-факто суверенитет над тремя епископствами Мец, Верден и Туль. Более того, стремясь освободиться от господства Габсбургов, мелкие германские государства искали защиты Франции. Это предвосхитило формирование Рейнской Лиги 1658 года, что привело к дальнейшему ослаблению имперской власти.

Лига была разработана для проверки Дома Австрии в центральной Германии. В 1659 году Мазарини заключил мир с Габсбургской Испанией в рамках Пиренейского мира, в результате которого к французской территории были добавлены Руссильон и северная Серданья — как французская Сердань — на крайнем юге, а также часть Нидерландов.

В отношении протестантизма у себя дома Мазарини проводил политику обещаний и рассчитанных отсрочек, чтобы разрядить вооруженные восстания и сохранить разоружение гугенотов. В течение шести лет они считали, что находятся на пороге восстановления защиты Нантского эдикта, но в конце концов ничего не добились.Мазарини также был более последовательным врагом янсенизма, скорее из-за его политических последствий, чем вне теологии.

Фронда

Поскольку Короне нужно было оправиться от расходов, понесенных во время недавних войн, повышение налогов способствовало уже растущим социальным волнениям. Знать отказалась облагаться налогом, исходя из своих старых свобод и привилегий, и основная тяжесть легла на буржуазию. Фронда началась в январе 1648 года, когда парижская мафия использовала детские пращи ( frondes ), чтобы бросать камни в окна Мазарини. соратники.Восстание началось не с революционных целей, а было направлено на защиту древних свобод от королевских посягательств и на защиту установленных прав парламентов — апелляционных судов, а не законодательных органов, таких как английские парламенты. Движение вскоре выродилось в фракции, некоторые из которых пытались свергнуть Мазарини и повернуть вспять политику его предшественника, кардинала Ришелье, который взял власть короны у великих территориальных дворян, некоторые из которых стали лидерами Фронды.

В мае 1648 года налог, взимаемый с судебных должностных лиц Парижского парламента, вызвал не только отказ платить, но и осуждение более ранних финансовых указов и требование принять схему конституционных реформ, разработанную объединенным комитетом parlement (Chambre Saint-Louis), состоящий из членов всех суверенных судов Парижа. Военный отчет о том, что было бы известно как Первая Фронда ( Fronde Parlementaire ), почти пуст.В августе 1648 года Мазарини внезапно арестовал лидеров парламента, после чего Париж поднял восстание и забаррикадировал улицы. Королевская фракция, не имея в своем непосредственном распоряжении армии, была вынуждена освободить пленников и пообещать реформы, и в ночь на 22 октября бежала из Парижа. Однако подписание Францией Вестфальского мира позволило французской армии вернуться с границ и осадить Париж. Две враждующие стороны подписали Рюэйский мир (1649 г.) после того, как пролилось немного крови.

Мир продлился до конца 1649 года. В январе 1650 года после вооруженного восстания (начало так называемой Второй фронды или Fronde des nobles ) Мазарини арестовал несколько дворян. К апрелю 1651 года, после серии сражений, восстание повсюду рухнуло. Последовало несколько месяцев пустого мира, и двор вернулся в Париж. Мазарини, объект ненависти ко всем князьям, уже удалился в ссылку. Его отсутствие оставляло поле свободным для взаимной ревности, и до конца года во Франции царила анархия.

В декабре 1651 года Мазарини вернулся во Францию ​​с небольшой армией. Война началась снова, но на этот раз некоторые лидеры восстания столкнулись друг с другом. После этой кампании гражданская война прекратилась, но в нескольких других кампаниях франко-испанской войны, последовавших за ней, два великих солдата, возглавлявшие Фронду, противостояли друг другу: Анри, виконт Тюреннский, как защитник Франции, и Людовик II в
году. и принц де Конде в роли испанского захватчика. В 1652 году в Париже появилось повстанческое правительство.Мазарини, чувствуя, что общественное мнение решительно против него, снова покинул Францию. Хотя в изгнании, он не сидел сложа руки и договорился с Тюренном. Войска Туренна преследовали Конде, который в 1653 году бежал в испанские Нидерланды. Людовик XIV, достигший совершеннолетия, чтобы претендовать на престол, повторно вошел в Париж в октябре 1652 года и отозвал Мазарини в феврале 1653 года. Последние остатки сопротивления в Бордо иссякли в конце лета 1653 года.

«Людовик XIV сокрушает Фронду» Жиля Герена, 1654 год.Фронда представляла собой последнюю попытку французской знати сразиться с королем, и они были унижены. Фронда способствовала возникновению абсолютной монархии.

Наследие

После окончания Тридцатилетней войны Мазарини, как фактический правитель Франции, сыграл решающую роль в установлении Вестфальских принципов, которые будут определять внешнюю политику европейских государств и господствующий мировой порядок. Некоторые из этих принципов, такие как суверенитет национального государства над своей территорией и внутренними делами и юридическое равенство между государствами, по сей день остаются основой международного права.
Французский народ ужасно пострадал на Фронде, но войны не привели к конституционной реформе. Атакуемая свобода была феодальной, а не индивидуальной, и Фронда, в конце концов, послужила стимулом для установления роялистского абсолютизма, поскольку беспорядки в конечном итоге дискредитировали феодальную концепцию свободы. Королевский абсолютизм был восстановлен без каких-либо эффективных ограничений. После смерти Мазарини в 1661 году Людовик XIV взял бразды правления в свои руки и удивил свой двор, заявив, что будет править без главного министра.

Главный министр Людовика XIV

Кардинал Жюль Мазарини был главным министром Людовика XIV, обеспечив французскому королю все атрибуты абсолютной монархии. Он одержал ряд французских побед ближе к концу Тридцатилетней войны, а также сыграл ведущую роль в переговорах по Вестфальскому миру, положившему конец войне.

Он родился Джулио Раймондо Маццарино 14 июля 1602 года недалеко от итальянского поселения Пачина. Он вырос в религиозной семье и имел влиятельного благотворителя в семье Колонна, который финансировал его образование, которое он закончил в Испании, изучая право в том, что сейчас является Мадридским университетом, но тогда ему было Алькала-де-Энарес .После непродолжительной службы в папской армии Мазарини пережил религиозное обращение и поступил на папскую дипломатическую службу.

Сразу же Мазарини доказал свою стойкость, заключив мирное соглашение, положившее конец короткой войне за престол Мантуи. Также в переговорах участвовал главный министр Франции кардинал де Ришелье. Мазарини решил, что хочет быть таким же, как знаменитый кардинал.

Ришелье мог быть впечатлен действиями Мазарини на поле битвы при Казале 10 октября.26, 1630. Отчаявшись избежать нового кровопролития, Мазарини сел на лошадь и проехал взад и вперед между линиями противостоящих армий, крича: «Мир! Мир!» Эта отчаянная мера не остановила боевых действий, но в конце концов Мазарини заключил договор Кераско в июне 1631 года.

Мазарини извлек выгоду из связи с другим влиятельным человеком, кардиналом Карберини, дядей которого был Папа Урбан VIII. Кардинал познакомил Мазарини с некоторыми известными художниками, а также, что более важно, использовал свое влияние, чтобы добиться назначения Мазарини папским нунцием при французском дворе.Там Мазарини работал напрямую со знаменитым Ришелье. Франция и Испания в то время сражались, и папа Урбан VIII одобрил отправку Мазарини во французский суд с миссией помочь положить конец этому конфликту; однако в 1635 году Ришелье убедил короля Людовика XIII вступить в Тридцатилетнюю войну не на стороне Испании (обе страны были католиками, и война была борьбой католиков против протестантов), а против Испании.

Мазарини вернулся в Рим, но продолжал переписываться с Ришелье, пока война затягивалась.Людовик XIII пожаловал ему королевские привилегии и попросил вернуться в Париж. Он сделал это в 1640 году, а в следующем году стал кардиналом. В том же году после долгих переговоров он заключил союз между Францией и Савойей.

Ришелье умер в 1642 году, и Мазарини сменил его на посту главного министра короля. Людовик XIII умер в мае 1643 года, и его преемником стал его 5-летний сын Людовик XIV. Мать нового короля, Анна Австрийская, служила регентом и зависела от Мазарини в управлении большей частью правительства.Мазарини, который в течение нескольких лет хотел положить конец войне, получил свой шанс, когда мирные переговоры начались в Мюнстере в 1644 году. Мазарини был главой французской делегации в течение значительной части четырехлетних переговоров, которые в конечном итоге привели к подписанию мира. Вестфалия, завершившая Тридцатилетнюю войну.

Следующая страница > Выживание и процветание> Страница 1, 2

Жюль Мазарини

Жюль Мазарини родился Джулио Мазарини 14 июля 1602 года в Пескине, деревне в Абруцци, Италия.Он начал свою карьеру солдатом и дипломатом на службе у Папы. В этом качестве он встретился с кардиналом Ришелье в 1629 году и решил передать ему свою лояльность. Он заслужил уважение Ришелье тем, что действовал в интересах Франции, а не Папы в определенных переговорах по договору. Он отправился во Францию ​​в качестве папского нунция в 1636 году и был натурализован как французский подданный в 1639 году. В 1641 году Ришелье убедил Папу сделать Мазарини кардиналом, хотя он и не был священником.

Перед смертью Ришелье в декабре 1642 года он рекомендовал Мазарини Людовику XIII в качестве своего преемника, и король согласился.Людовик XIII умер в мае 1643 года, а регентом 5-летнего Людовика XIV была его вдова Анна Австрийская. Дворянство приветствовало изменение. Известно, что Анна была врагом Ришелье, а Мазарини, хотя и признавался его кандидатом, во всем считался мягким, снисходительным и безобидным. К всеобщему удивлению, Анна утвердила Мазарини на посту первого министра, и вскоре стало ясно, что она влюблена в него. Возможно, но нет доказательств, что позже они поженились тайно.Они оставались близкими друзьями и союзниками до конца жизни Мазарини.

Задача Мазарини заключалась в поддержании королевской власти, установленной Ришелье, и в том, чтобы выиграть войну против Франции и Испании, которую он начал. Австрия была унижена Вестфальским миром в 1648 году; война с Испанией продолжалась до 1659 года. Поддержание королевской власти было самой сложной задачей. Дворяне, неохотно уступившие дорогу Ришелье не принял своего преемника, которого презирали как низкорослого иностранца и считали безвольным.Страна была огорчена налогами, введенными Ришелье для поддержки войны, и ее растущее недовольство нашло опасное выражение в парижском парламенте, оппозицию которого поддержали все классы в городе.

Чтобы подавить неповиновение, которое немедленно возникло в Париже, Мазарини пришлось обратиться к принцу де Конде, двоюродному брату короля и очень успешному генералу. Считая себя незаменимым, Конде стал невыносимо жадным и высокомерным, и в конце концов Мазарини арестовал его и его друзей.В результате разразившаяся гражданская война стала намного хуже, и несколько раз казалось, что Мазарини не сможет выжить.

Эту войну назвали Фрондой, и это название до сих пор используется во Франции для обозначения безответственного противодействия. Париж, возглавляемый парламентом, восстал в 1648 году. Когда это восстание было улажено годом позже, вскоре последовал разрыв с Конде. Более гуманный, чем Ришелье, Мазарини заключал своих врагов в тюрьму, но не казнил их, и в результате он не мог заставить себя бояться.Фронда продолжалась до 1653 года, но в конце концов, благодаря его собственному сообразительности, лояльности королевы и ошибкам своих врагов, Мазарини полностью победил.

Всю оставшуюся жизнь Мазарини был бессменным хозяином Франции. Его окончательный триумф пришелся на Пиренейский мир в ноябре 1659 года. Франция окончательно победила Испанию и была вознаграждена территориальными приобретениями и роковым браком Людовика XIV с испанской принцессой. Когда Мазарини умер 9 марта 1661 года, он выполнил свою задачу, как он ее видел.Он также накопил для себя колоссальное состояние.

В некотором смысле Мазарини был достойным преемником Ришелье. Под маской приветливости он также был полон решимости не терпеть сопротивления; его метод уничтожения был более изощренным и менее кровавым, но столь же эффективным. Насколько мог сделать любой человек, он выполнил провозглашенную Ришелье цель сделать «верховным королем во Франции, а Францию ​​- верховным в Европе». Но, в отличие от Ришелье, он не интересовался экономическим или культурным развитием Франции.Когда Фронда закончилась, в стране просто наступил застой. Восстановление, которое произошло в 1660-х годах, было в основном работой Жана Батиста Кольбера, которого Мазарини выбрал и порекомендовал королю.

Знаменитая коллекция бриллиантов кардинала Мазарини (1602–1661)

Успешно получив диплом по геммологии и бриллиантовый диплом, Шарлотта Питтель из FGA DGA делится сокращенной версией своего превосходного проекта о кардинале Жюле Мазарини и его легендарной любви к бриллиантам.

Бриллианты Mazarin были коллекцией из 18 бриллиантов, оставленных Людовиком XIV и драгоценностями французской короны кардиналом Жюлем Мазарини. Изучение истории этой группы алмазов, человека, который их собрал, и того, что с ними произошло, похоже на невероятное произведение художественной литературы.

Жизнь кардинала Мазарини

Джулио Раймондо Маццарино родился 14 июля 1602 года в небольшой итальянской дворянской семье. Мазарини был человеком многих интересов и талантов. Он получил раннее образование в иезуитской школе в Риме, а затем изучал право в Мадриде.По возвращении в Рим около 1622 года он поступил в Римский университет Ла Сапиенца и после духовного пробуждения вступил в папскую армию.

В 1628 году он поступил на дипломатическую службу при Святом Престоле и стал участвовать в политике Италии, работая вместе с кардиналами Сакетти и Барберини. Его тонкость, терпение и трудолюбие были признаны, и в 1630 году, во время войны между Францией и Испанией из-за Мантуи, он был отправлен на переговоры с кардиналом Ришелье.

Бюст кардинала Жюля Мазарини в Париже.Фотография PlanetKorriban на Flickr (Creative Commons).

Ришелье, впечатленный молодым человеком, пригласил его в Париж, где он вскоре стал доверенным лицом и советником кардинала, присоединившись ко двору Людовика XIII и королевы Анны д’Отриш. После принятия французского гражданства он стал известен как Жюль Мазарини и в 1641 году был произведен в ранг кардинала.

После смерти Ришелье в 1642 году Мазарини сменил его на посту главного министра Франции и после смерти Людовика XIII в 1643 году помогал королеве-регентше Анне в управлении Францией от имени ее тогдашнего сына Людовика XIV.

Мазарини хорошо изучал искусство, но его первой любовью были бриллианты. Его коллекция содержала самые прекрасные образцы, многие из которых были получены от других европейских королевских семей, его любимых ювелиров того времени, включая Леско, Габури, Лопеса, и почти наверняка от известного путешественника Жана Батиста Тавернье (1605-1689), который также поставлял Король Людовик XIV.

18 бриллиантов Мазарини. Иллюстрация вдохновлена ​​работами автора Бернарда Мореля.Изображение: Шарлотта Питтель.

После своей смерти Мазарини сделал щедрые пожертвования больницам, общежитиям и искусству и завещал свои обширные коллекции ювелирных изделий и драгоценных камней. Королева Анна получила Rose d’Angleterre (большой круглый бриллиант около 14 карат) и идеальный рубин в форме кабошона в кольце.

Герцог Орлеанский получил 31 изумруд, а королева Мария-Тереза ​​завещала кластер бриллиантов. Однако среди его наиболее примечательных указаний было желание передать коллекцию из 18 бриллиантов королю и короне Франции при условии, что они будут носить имя Мазарини.

Знаменитые бриллианты Мазарини

Мазарини собрал эту редкую и красивую коллекцию из 18 камней ближе к концу своей жизни. Названы только три из этих камней: Санси, Зеркало Португалии и Гран-Мазарини. К сожалению, из-за бурного характера французской истории 18 века многие из 18 камней исчезли.

Оттиск Зеркала Великобритании, прикрепленный к шляпе короля Якова I на портрете, хранящемся в Шотландской национальной портретной галерее.Изображение: Шарлотта Питтель.

Mazarin I — Sancy Diamond

Считается, что Санси 106 (старый) карат входил в коллекцию Карла Смелого, герцога Бургундского. После его смерти оно исчезло более чем на 20 лет и, наконец, вновь появилось в Германии в руках торгового банкира по имени Якоб Фуггер. Он планировал продать алмаз королю Португалии Дону Мануэлю I и огранить его в форме груши, которую мы видим сегодня.

В период огромных политических потрясений и конфликтов между Англией, Францией, Испанией и Португалией алмаз, наконец, попал в коллекцию (и получил имя) Николаса де Харлея, сеньора де Санси и барона де Моля (1546-1629). ).

Де Санси был назначен суперинтендантом Франции Генрихом IV и заложил свои алмазы, чтобы собрать деньги для короны. Однако в 1596 году он договорился о продаже камня с Яковом I в Англии, который установил Санси в качестве подвески на драгоценном камне, известном как Зеркало Великобритании.

Подробнее: Бриллиант для рожденных в апреле

Преемник Джеймса Карл I продал драгоценные камни, чтобы собрать средства для дела роялистов, и в 1644 году отправил свою супругу королеву Генриетту Марию во Францию ​​для обеспечения припасов и боеприпасов.Она заняла огромные суммы у герцога Эпернона и заложила Санси в качестве залога. В 1649 году, когда Карл I был обезглавлен, королева была сослана. Бриллиант Санси был востребован герцогом и впоследствии продан кардиналу Мазарини.

Затем Санси стал частью драгоценностей французской короны и был установлен в коронационной короне Людовика XV в 1722 году. Сегодня Санси экспонируется в Лувре в Париже.

Портрет Якова I, сделанный Джоном де Крицем в 1604 году, изображает короля в легендарном драгоценном камне «Зеркало Великобритании».Изображение: общественное достояние.

Mazarin II Diamond

Автор Бернард Морель предполагает, что этот камень вполне мог быть алмазом Пиндера, основываясь на описании 17 века и рисунках, сделанных Томасом Клетшером. Сэр Пол Пиндер был бизнесменом и дипломатом, и в 1611 году Яков I назначил его послом в Турции, где ему удалось приобрести некоторые исключительные драгоценности, в том числе пиндар.

Названный в то время Великим алмазом, он был приобретен Карлом I в 1625 году за 18 000 ливров, но не был оплачен.Вполне вероятно, что это один из камней, заложенных королевой Генриеттой Марией в 1646 году, а затем приобретенный Мазарини, ставший известным как Второй Мазарини.

Он был включен в бриллиантовую цепочку, которую носил Людовик XIV, после чего был повторно огранен и вставлен в центр Ордена Золотого руна, изготовленного Жакменом для Людовика XV. После этого он был расстроен и оставался в коллекции Людовика XVIII до его смерти в 1824 году, после чего был возвращен в коллекцию Короны. К сожалению, камень был украден во время революции 1848 года.

Мазарини III — зеркало Португалии Бриллиант

Этот камень принадлежал дому Антонио, приору Крато. После короткого периода с Елизаветой I и названного Португалии бриллиантом, он был вставлен в кулон с большой жемчужной каплей и подарен Генриетте Марии на ее помолвке с Карлом I. В конечном итоге он стал частью коллекции Мазарини.

Подробнее: Вопросы, которые следует задать при покупке украшения из драгоценных камней

По обычаю, многие драгоценности французской короны были в оправе, которая позволяла свободно носить их.Таким образом, Зеркало Португалии было установлено не только в бриллиантовой цепочке Людовика XIV, но и в заколке для волос королевы Марии-Терезы, на которой также были изображены Гран-Мазарини и несколько крупных жемчужин.

Третий Мазарини, к сожалению, был утерян драгоценностями Французской Короны, когда значительное количество драгоценностей было отправлено в Константинополь, чтобы никогда не вернуться, включая Зеркало Португалии и многие другие Мазарины.

Мазарин IV Бриллиант

Этот камень впервые упоминается в книге Бернара Мореля как вставленный в пару серег Girandole, созданных для королевы Марии-Терезы.Он показан сидящим в виде верхней кнопки, а Mazarin V — в виде капли. Его пара использует другие бриллианты, в том числе Mazarin VI в качестве капли.

Иллюстрация серег с жирандолями королевы Мари-Терезы, вдохновленных работами Бернара Мореля, с бриллиантами Мазарини. Эти серьги были внесены в список драгоценностей французской короны 1691 года и были оценены в 500 000 ливров. Изображение: Шарлотта Питтель.

Бриллианты Mazarin V и VI

И Mazarin V, и Mazarin VI были проколоты сверху, поэтому их форма идеально подходила для ношения в виде серег-висячих.Записи предполагают, что оба этих камня были огранены Франсиско Гиотом из Антверпена: 1632 год для Мазарини VI и Мазарини V в 1636 году. В более поздней инвентаризации 1774 года они, возможно, показаны как кольца.

Мазарин VII — Le Grand Mazarin Diamond

Этот легендарный цветной бриллиант был продан на Christies 14 ноября 2017 года по цене 14 375 000 швейцарских франков (примерно 10 969 567,60 фунтов стерлингов). Сертификат GIA (№ 5182785154) и классификационное письмо подтверждают, что этот исторический светло-розовый бриллиант бриллиантовой огранки из старинных рудников относится к Типу IIa и весит примерно 19.07ct.

Подробнее: Геология алмазов

Этот алмаз можно проследить до индийских рудников недалеко от торгового центра Голконда, но как именно он попал к кардиналу Мазарини, неизвестно. Считается, что после того, как бриллианты были переданы Людовику XIV и коллекции Crown Jewels, королева Мария-Тереза ​​стала их первой носить.

После ее смерти в 1683 году Людовик вернул себе Гранд Мазарини и добавил его к своей легендарной цепочке из бриллиантов. Он был внесен в инвентарь 1691 года под номером пять на цепочке из 45 бриллиантов, пронумерованных в порядке убывания размера.Он был добавлен к короне Людовика XV вместе с Санси.

Бриллиант Mazarin VIII

Один из немногих бриллиантов, которые пережили крупную продажу в 1795 году, этот камень Мазарини занимал шестую или седьмую позицию в алмазной цепочке Людовика XIV. Выдающимся украшением, в котором он был изображен, наряду с Гранд Мазарини, была Алмазная диадема Марии-Луизы, императрицы Франции с 1810 по 1814 год. Большой бриллиантовый парюр был заказан вскоре после свадьбы Императора и Императрицы, а также корона, колье, пара браслетов, серьги-жирандоли и пояс.Также был заказ на солидную диадему.

Оттиск броши-реликвария императрицы Евгении, разработанной и созданной Альфредом и Фредериком Бапстами в 1855 году. Она была продана в Лувр в Париже в 1887 году. Изображение: Шарлотта Питтель.

Мазарин IX Diamond

Термин «маркиза», первоначально описанный как форма лодки, был придуман во время правления Людовика XV в основном из-за слухов о том, что он соответствовал форме губ его любовницы, мадам маркизы де Помпадур.Этот бриллиант был восьмой пуговицей на одном из жюстакорпусов Людовика XIV (пальто открытого кроя).

Мазарини X — XVI Бриллианты

Наряду с другими, эти бриллианты были включены в бриллиантовую цепочку Людовика XIV и в коронационную корону Людовика XV. Мазарини XII был описан как имеющий красный цвет, вероятно, из-за красноватого изъяна на его поясе.

Мазарини XVII-XVIII Бриллианты

Два последних камня коллекции — XVII и XVIII — практически идентичны, XVIII — немного больше.Похоже, что эти камни хранились парой и использовались в качестве пуговиц на пальто Людовика XIV. Они наиболее известны тем, что являются частью броши-реликвария императрицы Евгении 1855 года, которая сейчас находится в коллекции Лувра.

Мазаринская огранка

Следует отметить, что ни один из 18 бриллиантов, которые кардинал Мазарини завещал Людовику XIV, не имел огранки «Мазарини». Вместо этого сокращения были следующими:

1. Грушевидная двойная срезанная роза — I (Sancy), V и VI
2. Прямоугольные вырезы стола — II (Зеркало Португалии), III, IV
3. Квадратные вырезы стола — VII (Grand Mazarin), VIII, X, XI, XII, XIII, XV, XVI
4. Срезанные плоские розы в форме сердца — XVII, XVIII
5. маркиза — IX

Обработка алмазов в 17 ^{-х годах} века Европа была неразвита.До 1400-х годов использовалась естественная форма алмаза, поэтому октаэдрический кристалл или другой необработанный алмаз очищался и закреплялся (известный как «точечная огранка»). Столовый разрез был впервые замечен около 1477 года, обозначив первую настоящую огранку, где вершина кристалла октаэдра была сплющена шлифованием, а иногда к нижней точке добавлялась калетта. Разновидности столовой резки — толстая столовая, зеркальная, таблеточная и лакированная.

Изображение Мазаринской огранки, вдохновленное рисунками и идеями Эрика Брутона и Герберта Тилландера.Изображение: Шарлотта Питтель.

После огранки стола следовали камни огранки «роза»; камень с плоской подкладкой и выпуклым фасадом. В начале 15 века использовалось множество стилей огранки роз, и эта огранка считалась наиболее подходящей для более плоского и тонкого камня. Первые огранки бриллиантов были впервые замечены в середине 1600-х годов, что привело нас к любителю бриллиантов кардиналу Мазарини.

Алмазы одинарной или восьми огранок имели восемь граней на столе и восемь граней на павильоне, а также калету.Затем они превратились в двойную, с 16 гранями на столе и 16 гранями на павильоне плюс калет.

Это было в середине 17 века, когда появилась огранка Мазарини в форме подушки с 34 гранями: 17 граней на столе и 17 граней на павильоне, включая калету, плюс пояс. Такая форма граней значительно улучшила отражающие свойства алмаза, и он стал более ярким и сияющим.

Хотя Мазарини был преданным коллекционером алмазов, маловероятно, что он действительно изобрел огранку Мазарини.Тем не менее, он был определенным предшественником роста популярности этого стиля огранки, и наиболее вероятно, что огранка была названа в его честь как дань уважения.

Полная версия этого проекта, включая ссылки, приложения и библиографию, доступна по запросу. Все изображения и иллюстрации предоставлены автором, если не указано иное.

Эта статья была первоначально опубликована в весеннем выпуске журнала Gems & Jewellery за 2019 год.

Вы разделяете страсть Мазарини к бриллиантам? Расширьте свои знания с помощью нашего Бриллиантового диплома.

Жан Петито (1607-91) — кардинал Мазарини (1602-1661)

Эта эмаль кардинала Мазарини, исключительно небольшая по размеру, даже для миниатюрной работы Жана Петито, является одной из самых совершенных работ художника, который широко считается самым выдающимся мастером эмали XVII века. Петито обучался у Анри Тутина в Париже, а затем отправился ко двору Карла I в Лондоне, где он впервые применил искусство рисования небольших портретов эмалью под руководством королевского врача сэра Теодора Тюрке де Майерна и с его помощью. Ван Дейка.Он был вынужден покинуть Англию из-за начала Гражданской войны, но быстро утвердился при французском дворе как придворный художник по эмали Людовика XIV. Мельчайшие детали, гладкая отделка и богатый колорит его работ обеспечили постоянный спрос на его работы, который был удовлетворен поддержкой членов его мастерской, включая его зятя Жака Бордье, а затем его сына Жана Петито Младший (1653-1702). Нынешняя эмаль близка портретам кардинала Филиппа де Шампеня и Пьера Миньяра.Практика Петито заключалась в том, чтобы использовать современные масляные портреты для формирования основы своих эмалей, а затем для завершения подобия одним или двумя прямыми сеансами с объекта, так что его эмали редко являются прямыми копиями с сохранившихся прототипов. Это может быть эмаль, указанная в королевских отчетах в 1807 году как «очень тонкая работа кардинала Мазарини, покрытая эмалью Петито» и помещенная в том же году в «круглую табакерку из черепахового панциря, установленную и выложенную золотом для откручивания, со скрытыми изображениями ‘. Жюль Мазарини стал главным министром Франции после смерти кардинала Ришелье в 1642 году и руководил политикой почти непрерывно до своей смерти в 1661 году.Он стал кардиналом в 1641 году.

Происхождение

Возможно, приобретено для Королевской коллекции у Ранделла, Бриджа и Ранделла 20 июля 1807 года; если это так, табакерка из черепахового панциря, в которую она была помещена той же фирмой 7 сентября (там же), впоследствии была утилизирована

кардинал Джулио Раймондо Маццарино (1602 — 1661)

— https://en.wikipedia.org/wiki/Cardinal_Mazarin

Жюль Мазарини (1602–1661), урожденный Джулио Раймондо Маццарино или Мазарини, был французско-итальянским кардиналом, дипломатом и политиком, который занимал пост главного министра Франции с 1642 года до своей смерти.Мазарини сменил своего наставника кардинала Ришелье. Он был известным коллекционером произведений искусства и драгоценностей, особенно бриллиантов, и в 1661 году завещал «бриллианты Мазарини» Людовику XIV, некоторые из которых остаются в коллекции Лувра в Париже. Его личная библиотека была источником Bibliothèque Mazarine в Париже.

 Биография 

Джулио Маццарино родился в Пескине, в то время входившем в состав Неаполитанского королевства, куда путешествовали его родители, но вырос в Риме. Его отец Пьетро был нотариусом, связанным с Колонной, который стал камергером констебля Филиппо I Колонны и получил легкое положение для своей семьи; Мазарини никогда не забывал, что основой его состояния в жизни было покровительство Колонны, который предоставил его отцу жену Ортензию Буффалини из благородной семьи Читта ди Кастелло в Умбрии с достаточным приданым.У него была младшая сестра Лаура Маргарита Маццарини.

Мазарини учился в иезуитском колледже в Риме, но отказался присоединиться к их ордену. В семнадцать лет он сопровождал Джироламо Колонна, одного из сыновей Филиппо I Колонны, в университет Алькала-де-Энарес в Испании, чтобы он стал его камергером. Его пребывание было недолгим; нотариус, который ссудил немного денег, чтобы покрыть игровые долги, убедил очаровательного и представительного молодого Мазарино взять его дочь в невесту с солидным приданым. Позже Мазарини часто посещал Римский университет Ла Сапиенца, получил звание доктора юриспруденции, но тем временем развил привычку к серьезным азартным играм.

 Папская служба 

Мазарини последовал за Филиппом I Колонной в качестве капитана пехоты в своем полку во время войны в Монферрато 1628 года из-за правопреемства Мантуи. Во время этой войны он продемонстрировал свои дипломатические способности, и в 1629 году папа Урбан VIII доверил ему трудную задачу — положить конец войне за наследство Мантуя.

Император Фердинанд II, герцог Савойский, Карл Эммануил I и Фердинанд II Гуастальский, папский кандидат на герцогство, выступили против Людовика XIII на помощи Карлу Гонзаге, герцогу де Неверскому, противостоящему кандидату.Урбан VIII послал войска в Вальтеллину, в том числе Торквато Конти, и именно Конти, по слухам, сделал благоприятные отчеты Урбану о военных способностях Мазарини, которые сослужили Мазарини хорошую службу папе-милитаристу. В то время Анна Колонна, дочь Филиппо I Колонна, была замужем за племянником Урбана Таддео Барберини, и теперь Папа сделал ее брата Джироламо Колонна архиепископом Альбано и новым кардиналом. Кардинал был послан в Монферрат в качестве папского легата, чтобы договориться о мире между Францией и Испанией в отношении Мантуи, и настоял на том, чтобы Мазарини был прикреплен к его миссии в качестве секретаря.

Проходя между вооруженными лагерями, чтобы добиться примирения, Мазарини обнаружил слабость испанского генерала, маркиза де Санта-Крус, и понял, что он желает прийти к соглашению, не подвергая свою армию сражению. Подчеркнув сильные стороны французов в испанском лагере, Мазарини заключил договор в Кераско 6 апреля 1631 года, в котором император и герцог Савойский признали владение Мантуей и частью Монферрата Шарлем Гонзага и французскую оккупацию стратегической крепости Пинероло, ворота в долину реки По, к большому удовольствию Ришелье и короля Франции.На Ришелье особенно впечатлили находчивые уловки молодого человека, и он попросил его приехать в Париж, где он встретил его с большой демонстрацией любви, пообещал ему великие дела и подарил ему золотую цепочку с портретом короля, некоторые драгоценности и ценный церемониальный меч.

Как папский вице-легат в Авиньоне (1632 г.) и чрезвычайный нунций во Франции (1634 г.), Мазарини считался продолжением политики Ришелье. Под давлением Габсбургов Мазарини был отправлен обратно в Авиньон, где он был уволен Урбаном VIII 17 января 1636 года.

 Служит под руководством Ришелье 

После службы в папской армии и на дипломатической службе, а также в качестве нунция при французском дворе (1634–1636 гг.) Он поступил на службу во Францию ​​и сделал себя ценным для главного министра короля Людовика XIII, кардинала Ришелье, который ввел его в совет состояние. Ришелье, который чувствовал тяжесть своих лет, хотя он, как всегда, усердно служил королю, обнаружил в Мазарини вероятного помощника в ведении правительства. Он доверил молодому человеку несколько деликатных миссий, в которых Мазарини показал себя хорошо, а затем представил его королю, который был очень доволен Мазарини.

Так же ловко за игровым столом, как и в дипломатии, однажды вечером его выигрыш был настолько велик, что собралась толпа, чтобы увидеть стопки золотых экю, привлекая внимание Королевы; в ее присутствии Мазарини рискнул всем и выиграл. Он объяснил свой выигрыш присутствием королевы и в знак благодарности предложил ей пятьдесят тысяч экю. Королева возразила, Мазарини настаивал, и она согласилась. Несколько дней спустя Мазарини незаметно получил намного больше, чем отдал. Таким образом, он был утвержден в пользу короля, двора и, прежде всего, Анны Австрийской, которая вскоре стала регентом.

Мазарини послал своему отцу в Рим большую сумму денег и шкатулку с драгоценностями, которую он всегда очень любил, в качестве приданого для своих трех сестер. Служба королю Франции казалась ему самым легким путем к кардинальской шляпе, его постоянным амбициям. Ришелье, несмотря на его нежность и восхищение Мазарини, не хотел так рано венчать свою карьеру; он предложил епископство стоимостью 30 000 экю в год. Мазарини, стремившийся к большему, со своей стороны, любезно отклонил это предложение. В 1636 году он вернулся в Рим с мыслью присоединиться к кардиналу Антонио Барберини, племяннику папы, и рассчитывать на продвижение по этому пути.

В 1640 году Ришелье отправил его в Савойю, где регентство Кристины, герцогини Савойской и сестры Людовика XIII, оспаривалось ее зятем, принцами Морисом и Фомой Савойскими, и ему удалось не только твердо утвердив Кристину, но завоевав князей во Францию. Эта великая заслуга была вознаграждена его повышением до ранга кардинала по представлению короля Франции в декабре 1641 года. Вскоре после этого он вернулся в Рим.

 Главный министр Франции 

Его резиденция в Риме просуществовала недолго, поскольку он вернулся в Париж в декабре 1642 г., после смерти Ришелье, сменив его на посту главного министра Франции.

Король Людовик XIII умер в 1643 году. Его преемнику Людовику XIV в то время было всего пять лет, и его мать, Анна Австрийская, правила вместо него, пока он не достиг совершеннолетия. Мазарини помог Анне расширить свою власть за счет более ограниченной власти, которую ей оставил муж. Мазарини, по сути, был соправителем Франции вместе с королевой во время регентства Анны, и до своей смерти в 1661 году при Венсене Мазарини эффективно руководил французской политикой вместе с монархом. Его скромные манеры контрастировали с властным Ришелье, а Анна была так привязана к нему и так близка к нему, что ходили давние слухи о том, что они тайно поженились и что дофин был их отпрыском.

 Политика на посту главного министра 

Мазарини продолжил антигабсбургскую политику Ришелье и заложил основу экспансионистской политики Людовика XIV. Победы Конде и Тюренна поставили французскую сторону за стол переговоров по завершении Тридцатилетней войны с Мюнстерским договором и Оснабрюкским договором (Вестфальским договором), в котором политика Мазарини была скорее французской, чем католической, и принесла Эльзас (но не Страсбург) во Францию; он поселил протестантских князей в секуляризованных епархиях и аббатствах в награду за их политическую оппозицию Австрии.В 1658 году он сформировал Рейнскую лигу, которая была разработана для проверки Дома Австрии в центральной Германии. В 1659 году он заключил мир с Габсбургской Испанией в Пиренейском мире, который добавил к французской территории Руссильон и северную Серданью — как французский Сердань — на крайнем юге, а также часть Нидерландов.

В отношении протестантизма у себя дома Мазарини проводил политику обещаний и рассчитанных отсрочек, чтобы, например, разрядить вооруженное восстание в Ардеше (1653 г.) и не дать гугенотам разоружиться: в течение шести лет они считали, что находятся на пороге выздоровления. защиты Нантского эдикта, но в конце концов они ничего не получили.

На пути к понтификату успешного испанского кандидата кардинала Памфили, избранного Папой (15 сентября 1644 г.) Иннокентием X (кардинал Мазарини прибыл слишком поздно, чтобы наложить французское вето), возникли постоянные трения. Мазарини защищал кардиналов Барберини, племянников покойного папы, и булла против них была признана парижским парламентом «недействительной и оскорбительной»; Франция сделала вид, что готовится взять Авиньон силой, и Иннокентий отступил. Мазарини был более последовательным врагом янсенизма, в частности, во время споров о формулах, больше из-за его политических последствий, чем вне теологии.На смертном одре он предупредил молодого Луи «не терпеть секту янсенистов, даже их имя».

 Фронда 

Кардинал Мазарини не понравился рядовым французам. В 1648 году в Париже народное недовольство переросло в открытое насилие. В середине семнадцатого века Париж был городом с населением около полумиллиона человек. В 1644 году Мазарини попытался предотвратить его дальнейший рост и повысить налоги, оштрафовав тех, кто строил дома за городскими стенами. Эта политика вызвала всеобщее недовольство.Фронда началась в январе 1648 года, когда парижская мафия использовала детские пращи, фасады, чтобы бросать камни в окна соратников Мазарини.

Постоянная потребность Мазарини в сборе денег для войны против Габсбургов спровоцировала проблемы, известные как Фронда Парламента. Мазарини предложил магистратам высоких судов отказаться от зарплаты на несколько лет; они были возмущены, как и парламент Парижа, потому что, хотя зарплаты его депутатов не угрожали, Мазарини хотел создать новые офисы, которые подорвали бы его полномочия.Парламент вместе с другими правительственными органами требовал различных реформ. Они включали в себя подавление интендантов, снижение налогообложения и запрет всех новых налогов без согласия парламента, отсутствие тюремного заключения без суда и ограничение создания новых государственных офисов. Анна и Мазарини ответили приказом арестовать нескольких депутатов парламента, в том числе популярного Пьера Брусселя. Парижская мафия устроила беспорядки и построила баррикады на улицах, вынудив освободить Брусселя и других.Возобновившиеся беспорядки в Париже вынудили Анну забрать Луи и покинуть Париж. В марте 1649 года правительство подтвердило Октябрьскую декларацию, взамен которой Париж и парламент сложили оружие и позволили королевским войскам вернуться. Однако Анна и Мазарини еще не считали безопасным для себя или короля возвращение.

Многие фрондеры были недовольны компромиссом, достигнутым в 1649 году, и один из их лидеров, Жан Франсуа Поль де Гонди, в течение некоторого времени пытался привлечь на свою сторону Людовика II де Бурбона, принца де Конде.Мазарини опасался, что союз между Конде и Фрондой неизбежен. 18 января 1650 года Мазарини арестовал Конде, его брата Армана де Бурбона, принца де Конти и его зятя Анри II Орлеанского, герцога Лонгвильского. Соглашения 1649 года принесли мир в Париж, но были волнения в других частях Франции, где сторонники и противники правительства собрали силы и нарушили сбор налогов и администрирование. Арест Конде спровоцировал в этих районах открытое восстание, так как друзья и союзники Конде рассредоточились по стране, вербуя силы, чтобы противостоять Мазарини и освободить князей.Жена Конде подняла восстание в Бордо, в то время как его сестра и Генри де ла Тур д’Овернь, виконт Тюренн собрали войска и искали испанской помощи против правительства. Мазарини и Анна были сильны в военном отношении, но когда Кондеи, Фронда и парламент объединились и потребовали освобождения князей, их политическая позиция рухнула. В феврале 1651 года Анна освободила принцев, а Мазарини, опасаясь мести парламента, бежал из страны. Принц Конде, хотя и был прекрасным генералом, был некомпетентным политиком, который вскоре оттолкнул дворян, парламент и парижан.Осенью 1651 года Конде открыто восстал против короны. В июле 1652 года его войска вошли в Париж, но действовали с такой жестокостью, что его дело потеряло доверие.

Находясь в изгнании, Мазарини не сидел сложа руки и достиг соглашения с Туренном, столь же талантливым генералом, как Конде. Войска Туренна преследовали Конде, который в 1653 году бежал в испанские Нидерланды. Людовик XIV, достигший совершеннолетия, чтобы претендовать на престол, повторно вошел в Париж в октябре 1652 года и отозвал Мазарини в феврале 1653 года. Последние остатки сопротивления в Бордо иссякли в конце лета 1653 года.Французский народ ужасно пострадал на Фронде, но не добился конституционной реформы. Королевский абсолютизм был восстановлен без каких-либо эффективных ограничений.

Мазарини умер 9 марта 1661 года. В тот же день Людовик XIV получил разрешение от Папы Александра VII относительно брака Филиппа де Франса и его первой жены принцессы Англии Генриетты Анны.

 Семейные связи 

Богатство кардинала Мазарини (он собрал бенефициары и накопил огромное состояние и большую коллекцию произведений искусства, чем у короля) и красота его племянниц сделали его для заметных семейных связей, супружеских и внебрачных.

Три его племянницы Гортензия, Мария и Олимпия славились своим остроумием, красотой и свободой. Олимпия была матерью знаменитого принца Евгения Савойского. Гортензия была также любовницей Карла II Англии. Другая племянница Лаура вышла замуж за Альфонсо IV д’Эсте, герцога Модены, и была матерью Марии Моденской, королевы Англии. В целом семь его племянниц назывались мазаринетками.

 В художественной литературе 

• Мазарини — главный персонаж романов Александра Дюма «Двадцать лет спустя» и «Виконт де Брагелонн».В них Мазарини изображается жадным и коварным, а также любовником королевы.
• Кардинал Мазарини — важный второстепенный персонаж в романе Рафаэля Сабатини «Женихи Ивонны».

  No related posts.